Глубокое синее море (другой перевод) - страница 44

Керин вернулась, но остановилась перед дверью, так как в коридоре послышались шаги. Появился Линд. За ним следовал Барсет с аптечкой в руке. Годдер отошел в сторону. Линд пощупал пульс и, казалось, остался доволен. Потом он приподнял веко и посмотрел на зрачок. Прежде чем осмотреть рану, ему нужно было помыть руки, и когда он мыл их, Годдер рассказал ему, как он нашел ее в таком положении.

Линд бросил на него серьезный взгляд.

- Хм... Говорите, что почти час пролежала без сознания? Должно быть, очень сильно ударилась головой.

Да, Линд был первоклассным актером. И не делал ошибок. Он обрил волосы вокруг раны, удалил кровь и осмотрел рану. Найдя ее не очень серьезной, он сказал, что около двух уколов будет вполне достаточно. Кончиками пальцев он ощупал весь череп, но переломов не нашел. Правда, он сказал, что в этом можно быть уверенным только после рентгена. Линд промыл рану, аккуратно перевязал ее и сделал два укола. После этого он снова пощупал пульс, положил руку на место и улыбнулся, словно говоря этой улыбкой, что все будет в порядке. Великий лекарь, мысленно назвал его Годдер

Да, если я открою глотку, то и со мной поступят не лучше, подумал он. И чего я этим тогда добьюсь? Что не одна она будет лежать на дне океана? Возможно, они даже зашьют нас в один мешок, если у них не так много лишней парусины. Но это слабое утешение...

Ну, а чем была для него Мадлен Леннокс? Он знал ее всего три дня, и они несколько раз побаловались в постели. Ни для нее, ни для него это не означало ничего серьезного. В Маниле они бы быстро распрощались, и их пути опять бы разошлись.

Он требовал от жизни и от людей только одного: чтобы его оставили в покое. Значит, он сам должен позаботиться о себе. А ее бросить на произвол судьбы.

Он вздохнул. Мысль была отличной, но он знал, что не сможет так поступить. Он должен был выжидать, пока ему не представится возможность нанести удар Линду. И Керин он не должен втягивать в это дело.

- В настоящий момент ничего сделать нельзя, - заявил Линд. - Я не знаю, насколько сильно она ударилась. Мы должны обождать, пока она не придет в себя. Я буду заглядывать к ней каждый час.

- Отлично, - сказал Годдер. - Мы тоже будем приглядывать за ней.

Линд ушел, взяв с собой аптечку. Барсет вздохнул и посетовал на то, что их буквально преследуют несчастные случаи. Керин проводила их взглядом, а потом заперла дверь. Взяв сигарету из пачки, лежавшей на столике, она села. Годдер дал ей прикурить.

- Ну, хорошо, - сказала она. - Что мы можем предпринять против него?

Годдер подивился собственной глупости. Уж если он, мужчина, заметил, что Леннокс не пошла бы под душ без шапочки для волос, что она наверняка не мыла бы волосы обычным мылом, что она не стала бы мыть себе голову за 20 минут до завтрака, так как при такой влажности нужно много времени, чтобы высушить их, то как же все это могло не броситься в глаза женщине?

Но прежде чем он смог ответить, дверь распахнулась, и в каюту вошел Рафферти, неся в руке тряпку и мыльный порошок. На его грубом лице висело, словно маска, выражение детской невинности и отеческой заботы, но Годдер ожидал от него и того, и другого. Правда, два фактора все же привлекли его внимание. Во-первых, карман куртки стюарда был сильно оттопырен, и во-вторых, то, что там находилось, довольно жестко стукнулось о рамку двери, когда он входил.

- О, боже ты мой, она что, стояла на голове? - бросил Рафферти, посмотрев на миссис Леннокс, лежавшую без чувств на кровати.

- Что ж, такой вариант тоже не исключается, - ответил Годдер. Надеюсь, мы вам не помешаем?

- Нет, нет! Я только приведу в порядок ванну.

Керин с удивлением наблюдала за Годдером. А тот взял носовой платок и повязал его вокруг своей правой руки. Такого взгляда, какой был у него сейчас, она еще ни разу не видела у культурных людей. В нем была и хитрость лисы, и голод волка, и дикость гиены. В нем было нечто такое, что могло бы свидетельствовать о ненормальной психике. Она даже испугалась немного, но он, покачав головой, дал ей понять, что она должна вести себя тихо. Годдер проскользнул к двери и бесшумно запер ее на задвижку. Из ванной доносились звуки, которые должны были означать, что Рафферти наводит там порядок. Отойдя от входной двери, он встал у двери, ведущей в ванную.