С приглушенными моторами, на малом ходу, двинулись мы к Поповке. Проехали Малычиху, тихую, пустынную, казалось, совсем покинутую жителями, и вышли на бугор. Внизу, в глубокой впадине, раскинулась Поповка. Здесь отряд наш разделился. Часть машин пошла на казатинскую дорогу, к бензохранилищам, другая — на погребищенскую, а самоходки Лопатина двинулись прямо по полю на Подгорную улицу села, к школе.
К часу ночи взвод Кобцева на большой скорости ворвался в село. Щелкнули одиночные выстрелы. Через несколько минут в центре села взвилась белая ракета, и почти одновременно на всех улицах загрохотали выстрелы танковых пушек, застрочили десятки пулеметов и автоматов. На Заречной взметнулся к небу огромный огненный столб, а затем и второй. Два продолжительно ревущих глухих взрыва дали понять, что Решетов уничтожил бензохранилище. Его машины, ворвавшись на Заречную, смяли гусеницами расставленные возле сада зенитки, расчеты которых в это время горланили песни в соседних домах.
Пьяные гитлеровцы стали появляться из домов, в панике беспорядочно стреляя во все стороны, убивая и раня своих же солдат. Длинные очереди наших пулеметов и непрекращающийся треск автоматов десантников наводили на них ужас. По улице, навстречу танкам, бежала толпа обезумевших от страха офицеров, большинство которых были без шапок, шинелей, а некоторые даже без френчей. Но вот вся эта толпа, словно наткнувшись на какую-то невидимую стену, на миг остановилась и сперва мак-то сразу вся осела, а потом рухнула на дорогу. Танки и самоходка в упор выпустили несколько шрапнельных снарядов. Тысячи разлетевшихся во все стороны осколков свалили на снег до тридцати фашистов. Машины понеслись дальше, с ходу стреляя по живой силе противника.
Самоходки Лопатина быстро проскочили расстояние до школы, где стояли немецкие танки. Почти вплотную подойдя к вражеским машинам, Лопатин без особого труда сжег три танка. Сунувшиеся было к ним экипажи были в упор расстреляны автоматчиками.
Разделавшись с танками врага, самоходки пошли по Подгорной к центру села, уничтожая по пути автомашины, истребляя убегающих в огороды и в поле фашистов.
Петров со взводом ворвался в село с другой стороны. Был он человеком горячим, но все же, когда нужно, умел себя сдерживать. Мне нравилось исключительное упорство, живой ум и быстрая сообразительность этого офицера.
Под стать командиру был и крепко спаянный экипаж. Водитель всегда мог сесть за рацию и не хуже стрелка-радиста держать связь или вместо башнера быстро и ловко работать у орудия и пулемета. Башнер и радист могли поменяться местами и уверенно делать то, что было необходимо в данную минуту. Даже со стороны не сумели бы вы заметить, что машину, например, ведет не специалист водитель, а у орудия стоит радист. Мы с Кудряшовым всеми мерами стремились так же подготовить другие экипажи нашей роты.
Сейчас взвод Петрова наскочил на огромные автомашины — «маны» с прицепленными к ним пушками. Они стояли на обочине дороги, почти у самого выхода из села, вытянувшись в длинную цепочку. Танк Петрова появился из-за поворота на большой скорости, не успел свернуть в сторону и врезался в головную машину. «Ман», став на дыбы, перевернулся и рухнул боком в снег. Вслед за тем под гусеницами танка раздался хруст ломаемого металла. Петров пошел таранить и остальные машины. Откатываясь назад, упираясь друг в друга, машины врага создали затор. Отойдя в сторону, танки в упор стреляли по автомашинам и прицепленным к ним пушкам. Вспыхнуло горючее в баках, начали рваться в кузовах машин ящики со снарядами.
Но вот в центре села взводу Кобцева пришлось тяжелее всех. Он встретил здесь упорное сопротивление фашистов. Эсэсовцы, охранявшие штаб, укрываясь в домах, начали поливать свинцовым дождем наших автоматчиков, сидевших на машинах. Десантники были вынуждены спешиться. С чердаков в танки полетели гранаты. Пушки и пулеметы, не смолкая ни на минуту, вели огонь по чердакам, окнам и подворотням, где засели эсэсовцы.
Я и Аксютин с двумя машинами вошли в Поповку по винницкой дороге. Из пулеметов и пушек мы били по мечущимся фашистам, по автомашинам, стоявшим возле домов и сараев. Проехав еще метров двести, я увидел четыре легковых автомобиля. Они выскочили из проулка и мчались сейчас навстречу танкам. Шофер передней машины хотел было свернуть в сторону, но увяз в глубоком снегу на обочине дороги. Вторая машина, проскочив еще немного вперед, резко затормозила и обратным ходом стала сдавать назад. Третья автомашина врезалась в нее и разворотила ей весь кузов. Четвертой удалось развернуться, но пущенный нами вдогонку снаряд поднял ее на воздух. Вслед за машинами показался отставший бронетранспортер, до отказа наполненный эсэсовцами. Два осколочных и один шрапнельный снаряды сделали свое дело. В легковых автомобилях ехало два генерала и восемь офицеров. У убитых забрали документы, имевшиеся при них бумаги и карты. Набирая скорость, наш танк помчался к центру села, где разгорался настоящий бой.
