С кем из выпускников стройпрофшколы ни встретишься теперь, слышишь одно и то же: «Хорошая была школа!»
Коллектив преподавателей был здесь дружный. Имея за плечами большой опыт работы в классических гимназиях, учителя искали новые пути в преподавании, новые формы общения с учениками. Одним из таких энтузиастов и новаторов был заместитель заведующего школой А. Г. Александров, читавший физику, некоторые разделы математики и сопротивление материалов.
Поныне работает в Одесском гидрометеорологическом институте профессор В. П. Твердый, который и сегодня, в возрасте около 85 лет, кроме чтения курса физики руководит симфоническим оркестром института. В стройпрофшколе он преподавал физику, руководил лабораторными опытами, которые искусно ставились без всяких приборов, на подручном материале.
В 1966 году, на встрече старых стройпрофшкольцев, бывшие ученики тепло приветствовали своего преподавателя математики Ф. А. Темцуника.
Одесский художник Стилиануди учил ребят рисованию и черчению. В. И. Седенко преподавал естествознание и химию. А преподаватель строительного дела инженер Тодоров привил ребятам живой интерес к строительным работам. А какие жаркие споры возникали на уроках русской литературы у доцента Б. В. Лупанова! Какие выступления, полные страсти, звучали в классе!
Школьная стенгазета печатала стихи на злободневные темы. На маленькой сцене, освещенной керосиновой 25-линейной лампой, ставились пьесы А. Н. Островского. Участников драмкружка приглашали выступать даже в другие школы города. Неизменным руководителем и энтузиастом театральной самодеятельности был учитель русского языка Павел Сергеевич Златоустов.
После уроков все занимались в различных кружках. Сережа Королев участвовал в работе трех кружков: математического, астрономического и физкультурного.
В феврале 1923 года в школе произошло важное событие, отмеченное как большой праздник, — открытие мастерских.
А. Г. Александрову удалось где-то раздобыть комплект деревообделочных станков, несколько верстаков, ленточную пилу и кое-какой столярный инструмент. И ребята начали осваивать специальности плотника, столяра.
«В этот период, — продолжает рассказывать Л. А. Александрова, — Сережа Королев был всегда возле нашего старого мастера Вавизеля…
И еще одно мое воспоминание о Сереже 1923–1924 годов: это фигура коренастого юноши, передвигавшегося на переменах по длиннейшему школьному коридору на руках. Он проделывал это с удивительным упорством и вскоре мог пройти на руках весь коридор длиной в несколько десятков метров. Для большего удобства он смастерил для рук деревянные подставочки. И, перенося поочередно центр тяжести тела с одной руки на другую, мог долго путешествовать по школьным коридорам на удивление всем товарищам и педагогам.
Сережа Королев с любимой игрушкой.
Не раз я выговаривала ему за злоупотребление таким противоестественным методом передвижения, так как, когда он вставал на ноги, все его и без того румяное лицо, и шея, и уши становились багрово-красными. Я уверяла его, что он когда-нибудь „зальется“, т. е. умрет от прилива крови к голове. Но Сережа смеялся и делал по-своему. Подражатели, которые пытались соревноваться с ним в этом „цирковом номере“, быстро признали свою несостоятельность.
Учился Сережа хорошо. Но никому не приходило в голову, что этот несколько замкнутый, симпатичный юноша будет, как говорится, с неба звезды хватать. Вроде были у нас ребята и с более ярко выраженными способностями. Но иногда, когда в классе случались чрезвычайные происшествия вроде невыученного задания физики или математики, вдруг оказывалось, что Королев один знает и может ответить отлично и на этот вопрос.
Был такой случай на уроке Александрова, когда после целого частокола двоек, выставленных в журнале доброй половине класса, Королев вышел к доске и отлично изложил принципиальную схему работы телефона, изящно вычертив ее на доске.
В злободневных стихах школьного поэта Сережа упоминается в основном как спортсмен и как упорный поклонник нашей соученицы, впоследствии (через 10 лет) его первой жены — Ксаны Винцентини. В этом отношении он тоже был удивительно настойчив при всей его скромности.