– Мне нужно найти одну вещь.
– Какую же?
– Одну книгу, – решился я. – В замке есть книги?
– Конечно. Отец лорда Томаса собрал неплохую библиотеку. Только последние два года ею почти никто не пользуется.
– Почти?
– Мадам ничего не читает, а покойный лорд Томас лишь изредка бывал в библиотеке. Только я время от времени беру там книги.
– Мне очень нужна книга, которая называется «Аль-Рисалат».
– Ничего не знаю о ней. – Куршавель встревоженно посмотрела на меня. – Я ее там не видела.
– Она сто процентов должна быть в замке.
– Все книги, что есть в Гранстоне, находятся в библиотеке. Если желаете, милый мессир Алекто, мы можем посмотреть вместе.
– Не просто желаю – жажду! – Я услышал то, что хотел услышать.
– Я все устрою, – шепнула она. – Доверьтесь мне, милый.
– Спасибо, Куршавель.
– Стойте! – Она топнула ножкой, увидев, что я собрался обратно в трапезную. – Вы разве не хотите меня еще раз поцеловать?
Глава шестнадцатая
Зомби в библиотеке
Чтобы вызвать зомби, нажмите клавишу «Х».
Нажали? Зомби уже в пути.
Ужин закончился за полночь. Де Ванбрахт набрался в лохмотья. Он говорил много и громко, не давая никому слова сказать. Сначала мы выслушали его эмоциональное выступление на тему: «Почему меня все уважают?». Далее последовал длинный перечень титулованных персон, которых он в разное время победил на турнирах.
– Сэр Ришмон, сэр Фанзак, сэр Авари Скромный, принц Бутус, – перечислял он, – сэр Фанзак… Нет, Фанзак был уже… А, сэр Каллапут Безжалостный и его племянник, тоже Каллапут. Они что, оба Каллапуты? Или это был один рыцарь?
Под занавес он загрузил нас несусветным бредом про то, как он в одиночку и голыми руками разогнал целую орду рыцарей, посмевших усомниться в его искусстве владения мечом.
– Я их бил… вот этой рукой! – повторял он, демонстрируя нам свою ладонь с грязными ногтями. – По сусалам… бил. По мордам. А они валялись… ик… валялись у меня в ногах. А я… плевал на них, вот так! – Он плюнул себе на подбородок. – Вот так… плевал!
Оплевав себя и стол, он сменил звуковую дорожку и попытался спеть нам песню про какого-то парня, который на турнирах дрался не копьем, а своим мужским аппаратом невообразимой величины. Поскольку оперативной памяти ему явно не хватало, он все время перевирал текст этой конгениальной песни и выдавал нам раз за разом припев следующего содержания.
Не знал этот рыцарь, тра-ла-ла-ла-ла-ла,
Чем выбил я его из седла,
Но взгляд принцессы все верно усек,
И мне отдала она свой венок,
Дан-дин-ла-ла,
Дан-дин-ла-ла,
Она свой венок для меня берегла!
Когда он в пятнадцатый раз запел эту шнягу, баронесса решила, что с нее хватит.
– Иероним, помогите сэру Якобу пройти в его покои, – велела она мажордому.
– Помогать? – Благородный сэр попытался сфокусировать взгляд. – Вздор! Де Ванбрахт не ну… нуждается в вашей помощи, черви!
– Якоб! – с упреком сказала баронесса.
– Сэр Якоб! – загремел де Ванбрахт. – Еще вина!
– Я ухожу. – Баронесса встала со стула. – Иероним, проследите за тем, чтобы сэр Якоб не упал в камин.
– Миледи, я бы тоже хотел отдохнуть, – сказал я, радуясь возможности избавиться от де Ванбрахта и его пения.
– Разумеется, мессир Алекто. Куршавель, проводите гостя.
Камеристка немедленно подскочила ко мне и стрельнула глазами. Я поклонился баронессе, и мы вышли из трапезной.
– Ну так как насчет библиотеки? – спросил я Куршавель.
– Мне надо зайти в мои покои за ключом. Ключи есть только у Иеронима и у меня. – Она заговорщически мне подмигнула. – Так что нам никто не помешает, милый мессир Алекто.
– Рад это слышать.
Мы дошли до той части замка, где располагались жилые покои.
– Мессир Алекто не желает зайти ко мне в гости? – осведомилась она.
– Не сейчас, дорогая. – Я с ужасом представил себе, к чему может привести такое гостеприимство. – В другой раз. Нас ждут дела.
Куршавель шмыгнула в свою комнату. Появилась она через минуту, взяла меня за руку и повлекла в библиотеку.
Замковая библиотека располагалась на четвертом этаже донжона. Куршавель отперла низкую дубовую дверь, и мы попали в мрачноватый и темный зал, уставленный тяжелой мебелью. Собственно, книг здесь было очень немного. Мое внимание привлекли две закрытые стеклянные витрины у дальней стены. В одной из них красовалась здоровенная инкунабула, во второй – истрепанная книжка в зеленом сафьяновом переплете.
