— Только не бейте меня! — воскликнул он.
— Господь с тобой, парень! — удивился я. — Ты, главное, не трепыхайся, и я тебя не трону.
— Вы не охранник? — спросил он. — Не санитар?
— Нет-нет, — успокаивающе ответил я. — А что, разве похож?
Вот незадача! Малый-то, оказывается, местный псих.
Он молча затряс головой.
— Что же ты так поздно по коридорам шляешься, бедолага? — сочувственно поинтересовался я. — Неймется тебе, что ли?
— Я… — от страха он начал заикаться, но все равно на настоящего, полновесного сумасшедшего не тянул. — Я сбежал. Стянул ключи у Алоизиуса и сбежал. Только, умоляю, не зовите охрану. Они меня…
— Спокойно, парень, — сказал я, — только не волнуйся. Охрану я звать не собираюсь, мне это ни к чему. Ты что, хочешь выбраться отсюда?
— Да… — выдохнул он. — Очень хочу.
— А что, разве входная дверь не охраняется?
— Наверное, охраняется, — он всхлипнул. — Но я так больше не могу. Я боюсь.
Мне не было дела до того, кто этот тип и почему он так старается смотаться отсюда. Может, санитар слишком сильно ущипнул его за задницу? Но мне нужен был помощник, так что этого малого мне послала сама судьба.
— Слушай, — сказал я, — сбежать отсюда очень трудно, но я постараюсь тебе помочь. Во всяком случае, мне и самому нужно будет как-то отсюда выбираться, поэтому держись меня. Сам ты этого сделать не сможешь.
Он торопливо кивнул.
— Как тебя зовут? — поинтересовался я.
— Саймон.
— Ну что ж, Саймон, теперь веди меня вниз. Туда, где комнаты персонала.
Он повернулся и начал торопливо спускаться по лестнице.
Я пошел следом за ним.
Наконец, миновав несколько пролетов, мы оказались уже не перед унылым рядом больничных палат, а в приличном помещении для персонала — это был холл с телевизором, кофейным автоматом и искусственной пальмой, которая, видимо, по замыслу декоратора, должна была как-то оживлять этот пейзаж.
— Ты не знашь, где сейчас все? — спросил я.
— В дежурке.
И верно, в холл выходила еще одна неплотно прикрытая дверь, из-за которой доносились приглушенные голоса. Я подобрался поближе и осторожно заглянул внутрь — двое здоровенных мужиков оживленно трепались, разглядывая журнал с голыми девками на обложке. Я жестом подозвал Саймона и велел ему заглянуть внутрь. Потом, когда он отошел от двери, я шепотом спросил:
— Имен не знаешь?
— Вон тот чернявый — Гонзалес. Самая сволочь тут. Второй — Карпентер. Тоже дерьмо, но Гонзалес хуже.
Я кивнул.
— Как раз то, что надо. Ладно, Саймон, сейчас, возможно, начнется небольшая заварушка. Те ключи, которые спер, они входную дверь тоже открывают?
— Да.
— Тогда этих я беру на себя, а ты давай бегом к входной двери и мотай отсюда, пока мы здесь немного побеседуем. Больше никого поблизости нет?
Он покачал головой.
— Очень хорошо. Когда ты откроешь калитку, вероятнее всего, поднимется тревога, но тебе нечего беспокоиться, похоже, у всех тут будут другие проблемы. И вот еще что. Там, во дворе, здоровенный пес.
Он кивнул.
— Это Бастер. Я его знаю. Он вообще-то безобидный.
— Сделай мне одолжение, забери его отсюда. Приличной собаке тут не место.
Саймон улыбнулся.
— С радостью. Мы с ним приятели.
— Дверь оставишь открытой, ясно? Ну все, пока!
Но он нерешительно переминался с ноги на ногу.
— Ты чего? Давай, давай. Не тяни кота за хвост.
— Может… — неуверенно пробормотал Саймон, — может, вам нужна помощь?
— Этого еще не хватало, — раздраженно произнес я. — Давай, дружок, чтобы духу твоего здесь не было. Как только сработает сигнализация, я начну их отвлекать. Сколько тебе потребуется времени, чтобы добраться до входной двери?
— Минут пять.
— О'кей.
Саймон наконец-то решил меня послушать. Я поглядел, как он забежал за угол, и засек время. Через четыре с половиной минуты раздался отчаянный вой сирены. Я ногой распахнул дверь и ввалился в комнату как раз в тот момент, когда эти два ублюдка, бросив свой журнальчик, кинулись к выходу. Карпентер чуть не врезался в меня, но я вовремя успел въехать носком ботинка ему в пах так, что он сложился пополам. Я добавил еще, на этот раз, для разнообразия, в челюсть, и он повалился на Гонзалеса, который нервно приплясывал сзади, приняв боксерскую стойку. Правда, из боксера ему пришлось быстро переквалифицироваться в танцора, судорожно подхватившего потерявшую равновесие партнершу.
