С т а л и н. Пачему мне десять, Адольф?!
Г и т л е р. Сейчас сорок шестой, не забывай про даты. Кавказская тема пока не началась. А германская — на подъёме. Американцы подключились с планом Маршалла. В ход пойдёт всё — от воспоминаний до фамилий. Поэтому тебе могу десять и то по причине моего к тебе отношения. А так — пять, Иосиф, пять и не больше.
С т а л и н. Пять?! Хорошо, давай десять. Я смогу купить новую трубку?
Г и т л е р. Иосиф, если ты будешь слушать папу Адольфа, то сможешь покупать себе трубки хоть каждый день. Это хорошо, что ты в доле. Я против нищеты и убогости.
С т а л и н. Я в доле, Адольф.
Г и т л е р (подносит палец к губам и натягивает одеяло). Всё, теперь тихо, кажется Ванов идёт.
Гитлер играет на губной гармонике. Сначала старинный немецкий мотив, а потом внезапно тему 7 симфонии Шостаковича. На тумбочке Amaretto, сигареты, колбаса, хлеб, дешёвые конфеты.
С т а л и н. Да, да. И ещё раз да!
Г и т л е р. Я рад, что ты тоже немного заработал, Иосиф. А угощение — от меня лично.
С т а л и н. Мы бренды! Ходит-бродит по Европе брендом сталинизма! Мы — бродим. Мы — дрожжи истории!
Г и т л е р. Дрожжи? Что это?
С т а л и н. Закваска.
Г и т л е р. Пивная закваска? Или винный уксус? Ха-ха. Определись, Иосиф!
С т а л и н. Знаешь, чего я боюсь, Адольф?
Г и т л е р. Чего же? (Отрезает колбасы и разливает по стаканам ликёр.)
С т а л и н. Если наши беседы попадут в чужие руки, то пойдёт молва о новых «Протоколах сионских мудрецов». Будут говорить, мол, опять два еврея не поделили мир.
Г и т л е р. При чём здесь это? Я читал «Протоколы» в Der Sturmer. Сам утвердил тиражи, чтобы все немцы знали грязные еврейские планы по захвату мирового господства. Мы обязаны были воспрепятствовать этим наглым притязаниям!
С т а л и н. Фальшивка.
Г и т л е р. Также и наши беседы можно назвать фальшивкой!
С т а л и н. Можно, Адольф, можно. «Протоколы» сочинили господа Рачковский и Головинский.
Г и т л е р. Откуда знаешь?
С т а л и н. В охранке слышал.
Г и т л е р. Кто они?
С т а л и н. Журналисты, диссиденты, сволочь. В качестве основы пошёл утерянный текст Жоли. Это памфлет против Наполеона III. Называется «Диалоги в Аду между Макиавелли и Монтескьё».
Г и т л е р. Подлецы! Когда издадут наш с тобой разговор, то напишут: «Беседы в Аду Гитлера и Сталина». Надо опередить их и дать своё, собственное название. Я предлагаю — ПИСДА.
С т а л и н. Кто писда? Я писда?! (Вспыхивает.)
Г и т л е р. Мы — ПИСДА. У нас ПИСДА. Не знаю, как правильно по-русски! Расшифровывается просто — Полемика Иосифа с Другом Адольфом. Нравится название?
С т а л и н. Даже не знаю. А почему ты такие буквы подобрал?
Г и т л е р. Это высокочастотник, Иосиф. Надо в первую очередь захватывать высокочастотники!
С т а л и н. Сибирь надо захватывать, а не высокочастотники! Ты не был в Туруханском крае, Адольф. На Колыме — не был. И не видел Ногайской бухты. Дурак ты.
Г и т л е р. Проклятый Штауффенберг! (Показывает на ухо.)
С т а л и н. После взрыва ты плохо слышишь?
Г и т л е р. Что?
С т а л и н. Уши?
Г и т л е р. Да, да.
С т а л и н (тихо). А я вот попрошу, чтобы тебе в обед давали второй стакан компота. Для улучшения слуха.
Г и т л е р. Компота? Не надо. У вас плохой компот. Очень плохой.
С т а л и н. Ага, про компот ты услышал!
Г и т л е р. Что?
С т а л и н. Когда надо, ты очень даже слышишь.
Две кровати, стул. Гитлер сидит, опираясь локтем о тумбочку и придерживая поникшую голову. На тумбочке игровое поле для шашек. Сталин расхаживает по комнате, дымя трубкой.
С т а л и н. Ин и Ер. Ин и Ер. Ин и Ер. Меняем местами.
Г и т л е р. Что меняем?
С т а л и н. Сталин-Сталер-снова Сталин… До чего же мы устали…
Г и т л е р. Гитлер-Гитлин-снова Гитлер… Шнапсу нам хотя бы литр… Я понял, ты хотел сказать Ин и Янь.
С т а л и н. Если бы я хотел Ян, я бы Микояна позвал.
Г и т л е р. Ясный пудель. Инь и Ян. Мы с тобой одно и тоже, Иосиф. Две стороны одной медали.
С т а л и н. Ты это брось. Всё-таки моя сторона почище будет. Посветлее.
Г и т л е р. Ох, не уверен.
Из окна доносится уличный шум, топот шагов.
Что это? (Бросается к окну.)
