И все же проницательному Гончарову во взгляде его казалось что-то наигранным. Где-то в глубине глаз Валеры сидела жесткость? Или даже жестокость?
- Дать вам еще упражнение? - спросил он.
Валера согласился без особой охоты. Гончаров предложил смотреть в темной комнате на пламя свечи и отождествляться с ним.
Валера заглянул к нему месяца через три. Он был великолепен. Нельзя было им не залюбоваться. Дела его процветали. Он бросил частный бизнес и устроился в государственную фирму на высокооплачиваемую работу, стал помощником известного депутата, одного из лидеров партии с громким названием. Собирался жениться на его дочери. Честно признался, что упражнения забросил - нет времени. Да и незачем ему больше заниматься всякой ерундой.
- Словом, спасибо и извините, Геннадий Аркадьевич.
Валера расплатился по прейскуранту и пообещал сделать Школе ценный подарок. С тем и отбыл.
Раза два или три после этого Гончаров видел его по телевизору. Валера с чарующим взглядом вещал с экрана о любви к обездоленным учителям и врачам, обещал, что когда его партия придет к власти, Россия забудет слово «кризис».
Потом случайно прочитал в газете, что Валера попал в какую-то темную историю и ему грозит суд.
Размышляя над его судьбой, Гончаров еще раз убедился в правильности положения о том, что прекративший саморегуляцию человек отбрасывается не только на исходные позиции, но даже за них.
- Помните ли вы меня, Геннадий Аркадьевич?
Вопрос задала женщина лет сорока с расплывшейся
фигурой и резким неприятным выражением крупного лица. С косметикой она переборщила и потому чем-то была похожа на вождя краснокожих.
Безвкусица и неряшливость чувствовались также в дорогой одежде от Кардена или Версаче. Даже украшения привлекали внимание не работой ювелиров, а массивностью и аляповатостью.
Пока Гончаров напрягал память, посетительница подсказала:
- Десять лет назад вы выступали в Доме культуры имени Горбунова. Я оказалась среди приглашенных на сцену.
Говорила она резким, скрипучим голосом, вызывающим на конфликт. Именно такие дамы бальзаковского возраста из-за пустяка затевают свары в общественном транспорте, магазинах, на рынках. Од ним-двумя тщательно подобранными словами они способны вызвать в современном человеке лютую злобу далекого пещерного предка.
Предчувствие его не обмануло.
- Как чертик из табакерки, вы вылетели на эстраду и начали откалывать свои колдовские номера, - продолжала женщина. - Из меня вы сработали пятилетнюю девочку. Мне потом рассказывали, что я играла в кук-
лы, пела и плясала. Спасибо, что на горшочек не посадили! Люди бы такое увидели... Га-га-га!..
От ее смеха задребезжали стекла в окнах. Посетительница резко его оборвала и продолжала:
- Но я помолодела всего на несколько минут, тогда, десяток лет назад, мне было...дцать годков и о старости я не думала. А сейчас я - женщина бальзаковского возраста.
Она запнулась и неожиданно спросила:
- Хотите анекдот на тему?
Не дожидаясь ответа, рассказала:
- Один говорит другому: «Мне нравятся женщины бальзаковского возраста». Другой отвечает: «Да вы, батенька, гурман! Бальзаку через два года двести лет стукнет.
Отсмеявшись, женщина вздохнула.
- Это про меня. Мне еще сорока лет нет, а я считаю, что мне двести стукнуло... На ряшке морщины, как у слона подмышкой, волосы засеребрились. На пляже разденусь - мужики свирепеют.
И расплакалась. Горько, как маленькая девочка. Гончарову стало ее жаль. Когда женщина успокоилась и, достав зеркальце, стала приводить лицо в порядок, спросил:
- Вы, наверное, пришли в Школу в надежде, что гипноз поможет вернуть молодость?
- Да ну! - отмахнулась посетительница. - Если б гипноз помогал, то к вам бы стояла очередь до Владивостока. Я об этом не мечтаю. Мне хотя бы удержать то, что есть. В последние годы стала очень быстро сдавать. Еще недавно у меня была стройная фигура - помните, какой я была на сцене? Гончаров кивнул.
- А сейчас я стала поперек себя шире. Хотя сижу на диетах. Лицо, вот, разбухло. Что я с ним не делала! Мешки под глазами начали появляться. Сами глаза тускнеют. Морщин все больше и больше. Не помогают ни бассейны, ни шейпинг, ни процедуры... Ни-че-го! Один доктор сказал, что у меня гены такие. В самом деле, у меня мать рано постарела. И бабка тоже.
