Но ведь все дело в том, что не была судьба иронична к Месмеру. Он действительно не открывал гипноза. Он открыл только то, что открыл: флюидическое лечение, дошедшее до нашего времени и получившее широкое распространение под названием биополевой терапии, энергоинформационного лечения (хотя и не получившее пока окончательного признания со стороны официальной науки).
Гипноз же и его частный случай — сомнамбулизм, открытый Пюисепором, является лишь составным элементом флюидических (энергоинформационных) отношений в природе. А они действительно представляют собой проявление некоторой универсальной сущности ("флюида"). Снабжение ею больного организма и гармоничное перераспределение внутри него, собственно, и лежит в основе того метода лечения, который и открыл для Европы Месмер. Гипноз — это лишь органическая составная часть флюидического (энергоинформационного) воздействия, "лечения биополем". По этому самостоятельному вопросу в настоящее время имеется уже немало работ. И вполне естественно предполагать, что научному признанию приоритета Месмера (во всяком случае, в европейском масштабе) еще предстоит свершиться в будущем.
Однако речь идет о последних годах жизни Месмера. Спасаясь от террора французской революции, он, обедневший и безвестный, оказался в Швейцарии и для поддержания жизни долгое время занимался врачебной практикой. Это продолжалось 22 года. Как отметил С. Цвейг, едва ли во всей мировой истории найдется пример столь стремительного падения с гребня шумной славы в бездну забвенья и безвестности. И этот стареющий в полном духовном одиночестве человек проявляет величественную скромность и полноту стоической выдержки и мудрости. В полной глуши, лишь для самого себя, совершенно анонимно он продолжает свои опыты и тем поддерживает ровное горение своего научного интеллекта. И даже в тот момент, когда в 1812 г. Берлинская академия вновь вспомнила о "животном магнетизме" и пожелала заслушать доклад самого автора, он не принял этого приглашения, ссылаясь на то, что он стар и слишком устал от борьбы за свои научные убеждения. Справедливости ради стоит отметить и тот факт, что французское правительство назначило ему пожизненную ренту в возмещение того миллиона франков, который он потерял при обесценивании государственных счетов во время революции.
5 марта 1814 г. в восьмидесятилетием возрасте Месмер почувствовал приближение конца и попросил сыграть ему на любимой стеклянной гармонике. Похоронили его без всякой пышности, ни в одной газете не было известия о его кончине.
Однако история признания наукой биофизического явления, о котором Месмер впервые громогласно возвестил и за признание которого страстно боролся, продолжалась и после его ухода из жизни.
Для криминологии небезынтересен тот период научной дискуссии, который ознаменовался борьбой различных, прямо противоположных взглядов на природу гипноза. Дело в том, что хотя давнишний научный спор вроде бы утих и определенная конформистская точка зрения уверенно возобладала, но до сих пор, словно искры из затухающего костра, нет-нет да и разгорятся в науке дискуссии на прежнюю тему: опасен ли гипноз? Чувствуется, что и победившие в споре сторонники мнения о полной безвредности гипноза не всегда уверены до конца в своей правоте.
Начало этого спора связано с новой волной повышенного интереса к гипнозу, возникшей более семидесяти лет спустя после смерти Месмера. События развивались следующим образом. Как уже отмечалось, ведущие медицинские учреждения Франции во главе с Академией наук осудили "животный магнетизм" и тем самым затормозили научные поиски в этом направлении на многие годы. Между тем в Великобритании усилиями Д. Брэда работы в области гипноза получили новое развитие. Брэд отверг теорию флюидов и обосновал "психоневрофизиологические" механизмы гипноза. По его мнению, гипнотизер подобен механику, который лишь приводит в действие психофизиологические силы, имеющиеся в самом организме человека.
Интересно, что хирург из французского города Бордо, ознакомившись с работами Брэда, стал применять гипноз для анестезии при операциях. Он поделился опытом со знаменитым Полем Брока, который также провел в госпитале Неккера хирургическую операцию под гипноанестезией и сделал 5 декабря 1859 г. соответствующий доклад в Академии наук.
