Но Оленька о таких материях не переживала и по приходе к себе в комнату сразу предложила сделать домашнее задание вместе. То есть делала, разумеется, я, но в этот раз бездумно подруге переписать не дала, только после того, как убедилась, что она всё поняла. Ничего другого мы не успели, так как пришла солидная хомяковская горничная с напоминанием о том, что время ужина и нас все ждут внизу в столовой.
Поздоровалась я с родителями Оленьки с некоторой опаской. В прошлое моё посещение этого дома они отнеслись ко мне с явным благоволением, но и сегодня на их лицах не было неприязни. Забавная парочка: невысокий, упитанный и жизнерадостный Пётр Аркадьевич и сухощавая выдержанная Анна Васильевна, возвышавшаяся над мужем на полголовы. Было видно, что этих двоих связывает не только брак, но и любовь, и что они очень счастливы. Счастливые люди всегда красивы, но всё же хорошо, что Николай пошёл ростом в мать.
Петенька Волков, круглолицый и голубоглазый, уже сидел за столом, важный, как генерал на свадьбе, что не мешало ему быстро работать ложкой. Действительно, ужин — дело серьёзное, поговорить можно и потом. Остальные не ели, наверное, ждали нас.
— Извините, извините, извините, — затараторила Оленька, потянула меня за руку и почти силком усадила за стол. — Мы отвлеклись, решали задачки по математике, а они такие сложные, что ужас. У нас системы уравнений. Скажите на милость, зачем они мне понадобятся? Где я буду эти системы использовать? Нигде. Лучше бы больше уроков словесности сделали.
— Кому нужна ваша словесность? — скривился теперь уже Петенька. — Стишки, басенки. Фу. Никакой практической пользы. Не то что математика.
Они громко заспорили, в разговор включились родители, убеждая обоих отпрысков в необходимости всех изучаемых предметов. А я вдруг поняла, что мне срочно нужно обучаться магии. Получается, только она — залог моей безопасности.
— Лиза, о чём вы задумались? — весело спросил Хомяков-старший. — О том, какие предметы можно безболезненно изъять из гимназического курса?
— Скорее, какие в неё можно срочно добавить. — И в ответ на вопросительный взгляд пояснила: — Мне необходимы дополнительные занятия по магии.
— Боевые плетения вам всё равно не дадут, — заметил Николай.
— А защитные? — заинтересовалась я.
— В гимназии положены только бытовые, — чуть насмешливо сказал Пётр Аркадьевич. — Простите, Лиза, но вам их достаточно, не с вашим уровнем магии учить что-то серьёзное. Запаса не хватит.
— У меня он резко увеличился и растет, — пояснила я. — Владимир Викентьевич со мной занимается, но мне этого недостаточно.
Хомяков-старший бросил короткий, но очень заинтересованный взгляд. Как ни странно, но, кажется, Оленька никому в семье не проговорилась обо всех моих изменениях после покушения, только о потере памяти.
— Да, он вам много времени уделять не может. Были бы вы в клане, непременно пригласили бы учителя.
Не знаю почему, возможно, после неосторожных нападок Юрия на Николая, но мне в этих словах показался намёк, что, если я попрошусь в их клан, меня непременно примут. В пику ли Рысьевым, или из-за увеличившегося уровня магии — для меня разницы не было. Я не горела желанием связываться с кланами: сначала нужно разобраться, чем мне это грозит и не перевесят ли минусы плюсы.
Оленьку не отпустили провожать меня. Глава семейства проворчал: «Знаем мы ваши проводы, барышни. Пока не наговоритесь — не расстанетесь, а у вас ещё уроки на завтра не сделаны», но вид у него был столь хитрым, что даже мне стало понятно: главная цель — не оставить дочь дома, а отправить меня вдвоём с Николаем. Провести, так сказать, рекламную акцию под лозунгом: «Переходите к нам. У нас есть печеньки». То есть не печеньки, конечно, а блестящие кавалерийские офицеры. Кавалерийские ли? Я задумчиво посмотрела на погон своего спутника. Что-то, несомненно, эти значки означают, поскольку у Рысьина были совсем другие, но что? Конечно, можно спросить самого офицера, но у меня были куда более важные вопросы, чем выяснение его рода войск.
— Николай, а можно у вас узнать что-то о кланах? — неуверенно спросила я. — Или это тоже вопрос из раздела неприличных?
