Он меня ещё долго инструктировал, а я никак не могла понять зачем. Казалось бы, он строго держит руку Рысьиной, но сейчас, в некотором роде, выступает против её намерений. Во всяком случае, он точно не хочет, чтобы кто-то знал, что он мне сейчас говорит. И возникает вопрос, кого мне слушать: княгиню или целителя?
Размышляла я об этом до самого приезда в поместье Рысьиных и решила в пользу Владимира Викентьевича. Пусть я не знаю, что им сейчас движет, но пока от него я видела только хорошее, а княгиня мне не нравилась, не нравится и, подозреваю, уже никогда не понравится.
Ворота нам открыли сразу. Сани легко проскользили до дальнего личного флигеля Рысьиной. Владимир Викентьевич даже зашёл туда со мной, но княгиня его выставила, впрочем, довольно мягко и попросив подождать в большом доме. На случай возможных проблем. Последнее она не сказала, но я додумала за неё. Уж больно напряжённой она выглядела. Похоже, грядущее мероприятие заставляло нервничать её куда больше, чем меня.
Первое, что сделала Рысьина, когда мы остались с ней вдвоём, попыталась сунуть мне в руки чашку с остро пахнущим незнакомыми травами отваром и приказала:
— Пей.
От жидкости в чашке несло не только травами, но и магией. Густой, тёмной, колючей и совершенно недружелюбной. Даже если бы Владимир Викентьевич не удосужился предупредить, я не стала бы пить это варево ни при каких условиях.
— Спасибо, я не испытываю жажду.
— Лиза, не время для шуток. Это зелье поможет противостоять зову Волкова.
— Разве не запрещено применять подобные зелья? — бросила я пробный шар.
— Запрещено. Но неприятности будут, только если кто-то узнает.
— Волков маг, и, судя по всему, сильный. Вы уверены, что удастся провернуть это незаметно от него?
— Не уверена, — усмехнулась княгиня, — но пусть подаёт жалобу, я не возражаю. Это дело неспешное, пока что-то по его жалобе решат, много чего переменится. Не переживай, Лиза. Мои возможные проблемы — это только мои возможные проблемы. Пей.
— Я не буду пить, — отрезала я. — Оно мне кажется опасным.
— Лиза, не жди от меня опасности, — увещевающе бросила Рысьина. — Всё, что я делаю, — для твоего блага. Поверь мне и выпей.
Я завела руки за спину и спросила:
— Что я должна делать сегодня?
— Ты поймёшь. — Княгиня решила, что глупо выглядит, держа в руках чашку, и поставила ту на стол нервным резким движением, от чего чашка звонко стукнула о блюдце и немного отвара пролилось. — Ты вольна выбрать или не выбрать. Судя по твоему отказу, выбор ты сделала. Что ж, твоё право. Волковы нам не враги, но и не соратники.
Я удивилась, но спросить не успела, о чём она, потому что зазвонил телефон, Рысьина подняла трубку, бросила короткое: «Слушаю». Ей так же коротко что-то сказали.
— Пора.
Объяснять и уговаривать дальше княгиня не стала. Всем своим видом выражая разочарование во мне, она тем не менее довольно споро раздевалась, аккуратно складывая вещи на своё рабочее кресло. Я последовала её примеру почти сразу, лишь набросив на себя выученное вчера заклинание защиты разума. В комнате было прохладно, и голая кожа тотчас покрылась мурашками, поэтому я торопилась не столько успеть за Рысьиной, сколько не замёрзнуть. Пристроив последний предмет одежды, я тут же перетекла в рысь, но княгиня уже стояла около двери, делая вид, что она меня заждалась.
В этот раз она направилась совсем в другую сторону, не совсем к большому дому, но под углом к нему. Ничего объяснять по дороге она не захотела, хоть и двигалась довольно медленно, с природной царственной грацией кошачьих, высоко поднимая лапы и время от времени брезгливо стряхивая с них налипающий снег.
А потом мы так же неторопливо вышли на площадку, на которой нас уже ждали. Два оборотня: волк и рысь. И я поняла, почему княгиня так переживала. Юрий на фоне соперника совершенно терялся. Насколько я понимала, он и без того был не самым крупным представителем клана, а рядом с огромной серебристо-серой тушей казался даже не взрослой особью, а мелким, требующим заботы котёнком. Разумеется, если кто-то вдруг обратил бы на него внимание, поскольку всё оно доставалось Волкову.
