И она снова пустилась в путь, теперь уже под солнцем, ничем не укрываясь от жары, и опять без пищи. Но Дубэ шла вперед, чувствуя жар, пульсирующую боль в ногах и голодные спазмы в желудке.
Иногда земля ритмично вибрировала, а в небе появлялось нечто, похожее на темные точки: две, максимум три, а еще чаще — одна птица. Странные птицы, имевшие удлиненные формы, извивались на головокружительной высоте. Дубэ недоумевала и жалела, что не было лука, чтобы убить и съесть птиц. У Матона был великолепный лук, почти во весь его рост, старая реликвия его отца. Он был слишком большим и тяжелым, чтобы ребенок мог из него стрелять, но Матон всегда говорил, что когда-нибудь он научится.
На закате тайна раскрылась. Внезапно одна из точек увеличилась, стала спускаться на землю широкими кругами. Приближаясь, она напоминала огромную змею, извивающуюся в воздухе.
От удивления Дубэ открыла рот, разглядывая огромное животное. Оно было голубым, как море. На его боках отражались брызги света. Небесно-голубой цвет живота переходил в темно-синий на спине, которая была усеяна большими и маленькими шипами. Бледно-голубые крылья были огромными и заостренными, казалось, что их пронизывают последние лучи солнца. На спине птицы сидел человек, одетый в сияющие доспехи.
Дубэ осталась стоять как вкопанная. В этот момент она вспомнила о легендах и сказках у камина, о тех историях, которые пересказывались долгими летними вечерами.
«Они родились еще до Большой Мавернии, когда Земли Воды, Моря и Солнца были одной землей. Они были главной опорой великого царства, они были самыми могущественными всадниками в войске: Всадники Моря. Они ездили верхом на огромных голубых драконах, поддерживали мир и спокойствие в Мавернии. Они сражались на Великой Войне и помогали Сеннару довести до конца его миссию».
Животное приземлилось в нескольких метрах от нее. Вблизи оно выглядело еще более величественным. От его дыхания по траве, словно по морю, шли круги. Животное взглянуло своими желтыми глазами в глаза девочки, и Дубэ почувствовала себя под этим взглядом голой, бесконечно одинокой и маленькой.
Всадник снял шлем, посмотрел на нее:
— Что ты тут делаешь?
Это был немолодой человек, со светлым лицом и светлыми волосами.
— Ты поняла меня? Кто ты?
Он говорил с акцентом, которого Дубэ никогда не слышала — жестким и резким. Его слова почти напоминали приказы — сухие и категоричные.
— Из какого селения ты пришла?
Дубэ покачала головой и обратила на него отчаянный взгляд.
Человек вздохнул. Слез с дракона и приблизился к ней.
Дубэ сделала шаг назад. Она вдруг вспомнила о кинжале и инстинктивно схватилась за его рукоять. Она и сама не знала зачем. Но знала, что так надо было сделать.
Всадник продолжал идти, но медленнее, Дубэ чувствовала, как подступает страх. И тогда она выхватила кинжал и с криком стала размахивать им перед собой. Она описывала им большие круги, закрыв глаза и продолжая кричать.
— Не делай так, я не причиню тебе зла. Вот, я остановился, успокойся.
Дубэ тоже замерла.
Всадник сел на траву, в одном шаге от нее. На боку, в ножнах, у него был меч. Дубэ мечтала иметь такой, и чтобы он безраздельно принадлежал только ей, у всех ее друзей была такая мечта. Она сравнила этот сверкающий рыцарский меч с заржавевшим, который хранился в пещере рядом с ручьем, где она и ее компания устраивали свои игры.
Всадник улыбнулся ей:
— Положи на землю кинжал. Трудно говорить с оружием в руках, правда?
Дубэ испугалась. Она не была уверена, что ему можно доверять, но улыбка всадника показалась ей искренней. Она положила оружие.
— Молодец. Ты не хочешь сказать мне, как тебя зовут?
Она хотела бы, но не могла. Ей не удавалось. У нее пропал голос.
— Ты немая?
«Наверное, немая».
— Опасно оставаться так, на равнине. Войска Дохора иногда появляются здесь, страшно сказать, что они могут сделать, если возьмут тебя в плен.
Страшно сказать… Дубэ удавалось думать только о том, что с ней случилось раньше. И ничто не казалось ей таким страшным, как то время, что она провела в лесу в одиночестве.
— Давай поступим так: ты сделаешь мне знак головой — да или нет. Договорились?
