У жалкого ублюдка не было ни одного шанса.
Отчаянно размахивая руками, он попытался найти опору в холодном морском воздухе — напрасно. Вниз, вниз! Сто футов полета — и тело Скотчи нанизалось на бритвенно-острые камни внизу. Что ж, дружище, на сей раз ты не воскреснешь.
Я упал на колени.
Неожиданно резко повалился вперед и закричал.
Минута полной темноты.
Бриджит гладит меня по лицу.
Поддерживает за плечи.
Шивон смотрит на нее непонимающим взглядом. Как же они похожи! Огненно-рыжие волосы и глаза, подобные лесному озеру. Девочка все еще заторможена, растеряна, не понимает в чем дело. Надеюсь, она забудет весь этот ужас.
— Все будет хорошо, все будет хорошо… — заклинала Бриджит.
— Мамочка, — пробормотала Шивон.
И мы втроем, обнявшись, застыли под проливным дождем и порывами шквального ветра на вершине утеса.
— Майкл, я должна тебе кое-то сказать, — услышал я шепот Бриджит. — Я солгала… о Шивон. Не хотела, чтобы это оказалось правдой. Боже, я вообще не хотела… Но это так.
Я кивнул.
— Майкл, ее отец — ты, — нежно произнесла Бриджит.
Я сжал ей руки, моя кровь потекла по ее пальцам, посмотрел ей в глаза и сказал:
— Знаю.
Мы осторожно спускались по тропинке, прочь от маяка. Море отступало, дождь прекратился, повис туман. Ветер возвращался в свое узилище в Исландии. Представление закончилось, занавес опустился — суровая действительность вновь вступала в свои права. В очистившемся кусочке неба показались звезды. Я поискал глазами Южный Крест и не нашел. Другое полушарие. Другое время.
Моя дочь спала. Уснула после всего пережитого. Как же я люблю ее! Я нес девочку, закутав в обе наши куртки. За нами высился маяк, скрытый в тумане, по-прежнему посылающий в море призрачные конусы света.
Мы остановились у первого повстречавшегося нам каркасного дома. Вдоль подъездной дорожки росли пальмы. Пальмы в Ирландии! Это всегда вызывало у меня улыбку. С Шивон на руках я подошел к дому, Бриджит постучала в дверь.
Открыл молодой парень, рослый, в джинсах и футболке с надписью «Металлика». Он оглядел меня, Бриджит, перевел глаза на Шивон.
— Авария? — спросил он.
Я кивнул.
— Заходите. «Скорая» нужна? — спросил он спокойно.
— С нами все в порядке. А вот девочке нужен врач.
— Проходите, прямо и налево, присаживайтесь. Я наберу девять-девять-девять.
Мы вошли. Парень позвонил в скорую помощь и через несколько минут принес полотенца и шоколадное печенье. Он представился: Патрик. Ему еще нет двадцати, дома он один, родители на концерте в Белфасте, слушают Генделя.
Я кивком поблагодарил его: сил на разговоры у меня не хватало. Догорал в крови адреналин. Я настолько устал, что мог бы уснуть прямо здесь, на диване.
Мы молча ждали «скорую».
— Что-нибудь еще нужно? Может, одеяло? — спросил парень.
— Да, — произнес я и посмотрел на него исподлобья. Он понял намек.
— Я принесу вам чай, грейтесь, отдыхайте пока, «скорая» приедет не скоро: путь-то неблизкий. Но они обязательно приедут.
Парень встал, кивнул мне, показывая, что понял мое желание остаться без посторонних.
— Спасибо, приятель, — искренне поблагодарил я.
Когда он вышел, Бриджит глубоко вздохнула, откинулась на спинку дивана, и слезы ручьем полились из ее глаз. Мы сидели в тишине, слушали, как волны накатываются на прибрежную гальку.
Проснулась Шивон, посмотрела на родителей, всхлипнула и, когда Бриджит нежно погладила ее, опять уснула.
Бриджит повернулась ко мне:
— Еще неделю назад я бы отдала все, чтобы увидеть тебя мертвым.
— А я неделю назад отдал бы все, чтобы увидеть тебя.
— И что дальше? Завтра волшебство пройдет, как в «Золушке», и все начнется сначала? Или что-то изменилось?
Все изменилось. Я взглянул на спящую Шивон и прошептал:
— Хочешь знать, что будет потом?
— Конечно.
— Первым делом нужно убраться из Ирландии. Твой человек, Моран, жаждет моей смерти. Поэтому либо поговори с ним, либо придется его убить. Или мы вынуждены будем откупиться от него.
— Мы?
— Мы, — кивнул я.
Она посмотрела на меня, обдумывая это слово. Встряхнула головой, прогоняя сон — она, как и я, не спала несколько суток.
— Мы, — задумчиво повторила она, будто оценивая открывающиеся возможности.
