Гибель Атлантиды: Стихотворения. Поэма - страница 10

Шрифт
Интервал
стр.
Молчаньем полночь давит глухо,
И в ней тревожно ловит ухо
Неумолимый ход минут:
Удары ль сердца средь затишья
Шагами призрачно живут,
Иль въяве мучит поступь мышья?

«Мы глухи. Плоти ткань груба…»

Мы глухи. Плоти ткань груба —
В нас прежних жизней струны немы…
А сны — веков былых поэмы:
В них веет древняя судьба,
Как аромат в заветных винах,
Давно укрытых в погреба
В тяжелых каменных кувшинах.

Вьюга

Всю ночь мело. Бил ветер ставней
И жутко плакал у окна…
И, одинокая, без сна
Душа томилась болью давней,
Молясь всё ярче, всё страстней,
Чтоб эта вьюга замела в ней
И самый след минувших дней.

«Смущая мой покой домашний…»

Смущая мой покой домашний,
Мне в душу, в полный грез затон,
Вдруг уронил полночный звон
Стальные капли с древней башни:
Тревожный всплеск; бегут круги
И — тишь… Ушел мой день вчерашний,
И в вечность канули шаги.

Весенние напевы

I. «Весна, в напеве ароматном…»

Весна, в напеве ароматном,
Вся — юность жизни, вся — в цвету;
И сердце, чуя красоту,
В огне сгорает благодатном.
Хочу любить: ищу, зову —
И в обольщеньи многократном
Обманут снами наяву.

II. «Опять весна, и снегом белым…»

Опять весна, и снегом белым
Черемух спящий сад одет;
И соловьи, и полусвет,
И грезы, грезы — роем целым.
А ты, отысканная мной,
Встречаешь трепетом несмелым
Мой прорывающийся зной.

III. «Еще весна. Опять молочный…»

Еще весна. Опять молочный
Черемух наших ранний цвет,
Вновь белой ночи тихий свет
И соловей, наш друг полночный…
Мы вновь вдвоем. Но только ты —
Не прежний призрак непорочный,
А грех зовущей красоты.

IV. «Весна еще юней, победней…»

Весна еще юней, победней;
Черемух цвет — еще живей,
И ночь светлей. Но соловей
Тоскует в рощице соседней:
Он не поет у нас в саду,
И я один, весной последней,
Обманным клятвам счет веду.

Май, 1924 года

«Уносит нас храпящий конь…»

Уносит нас храпящий конь
В снега, в мороз, во тьму ночную,
Я трепет твой несмелый чую,
Я вижу глаз твоих огонь,
Я льну к тебе… Но в мехе шубы
Украдкой теплая ладонь
Отводит жаждущие губы.

«Когда душа в ненастный день…»

Когда душа в ненастный день
Коснеет в мертвенном застое, —
Вино нетленно-золотое
В звенящей чаре шумно вспень
И сердце светлым хмелем взбрызни
Он, как кресало о кремень,
В груди рассыплет искры жизни.

«В тиши — хаоса жуткий гул…»

В тиши — хаоса жуткий гул…
Зияет страшной бездной вечность…
Нет сна… Где светлая беспечность?
Где песни, ласки и разгул?
Солгала молодость-шалунья!
Нависла ночь… И мертвых скул
Усмешка в диске полнолунья.

«По крутизнам сходя к ущелью…»

По крутизнам сходя к ущелью,
Всё строже, гуще старый бор.
И тишь, и сумрак. Мухомор
Краснеет под мохнатой елью,
Ручей лепечет под скалой,
И пахнет глушь нагретой прелью,
Малиной дикой и смолой.

Загадка

Памяти Л.И. Пущина

Я снова смертью друга сближен
С манящей тайною могил:
Он жил, кипел, страдал, любил, —
И вот теперь лежит недвижен
При строгом чине похорон,
И безответно непостижен
Его баюкающий сон.

«Чем глуше шепот бледных будней…»

Чем глуше шепот бледных будней,
Чем строже тишь немых ночей,
Тем жажда жизни горячей,
Тем поиск счастья безрассудней;
И сердце в море темноты
Кочует на тюремном судне
Под флагом царственной мечты.

Потухшая елка

С дымком свечей и жженой хвои
Развеян праздник детских лет:
Опять холодный ровный свет,
И вдруг поблекшие обои,
И бледность будничных бесед…
А в бедном сердце — перебои,
Потухшей жизни грустный след.

«Тебя бегущая молва…»

Тебя бегущая молва
Зовет холодной и бездушной…
Но не могу я равнодушно
Тебе внимать… Твои слова
И смех — лишь маска: манит сладко
Вкруг глаз лучистых синева
Страданья тайного загадкой.

Мотылек

Сжигает радужные крылья
Влетевший в пламя мотылек:
Так сны любви я в страсти сжег,
Не пережив их изобилья…
И близ меня тоскуешь ты
В сознаньи жалкого бессилья
Вернуть погибшие мечты.

Примиренье

Я от людей ушел к безлюдью
Цветущих радостью пустынь:
Ширь необъятна, воздух синь,
И я, вдыхая жадной грудью
Песнь в аромате пряных трав,
Вручаю Божью правосудью
Всю горечь жизненных отрав.

Кладбище

Вся в звездах ночи синей риза;
Повиты дымкой теплой тьмы
Надгробий белые чалмы;
Мечеть темна — с ее карниза
Коран о райских снах гласит…
И, как напевный стих Гафиза,
Звенит фонтан о мрамор плит.

«Пусть в далях тусклая безбрежность…»

Читать дальше
стр.
Похожие книги
Ночной корабль
Рыцарь духа, или Парадокс эпигона
Хризалида
Письмо самому себе
Лебединая песня
Лебединая песня: Несобранное и неизданное
Полное собрание стихотворений
На склоне пологой тьмы
Холсты
Сквозь високосный год