Человек за рулем усмехнулся и покачал головой. Он был в отличном настроении. А чего печалиться? Скоро он увидит своего брата Клайда, и они снова отлично проведут время. Вдвоем! Он быстро и виновато покосился на сидевшую рядом женщину. Вернее, втроем! Бланш — его жена, и лучше об этом не забывать.
Он протянул руку и толкнул пальцем пушистую куколку, свисавшую на шнурке зеркальца заднего обозрения, и она заплясала и закружилась, а человек рассмеялся.
К Баку Барроу быстро приходило хорошее настроение. Это был крупный, сильный, склонный к полноте мужчина, с уже намечавшимся вторым подбородком. Мысль о предстоящей встрече с Клайдом наполняла его ликованием. У братьев Барроу было сильно развито чувство локтя, ощущение, что они одной крови, что они принадлежат друг другу, и, как бы далеко не забрасывала их жизнь, они неразрывно связаны кровными узами.
Бак издал короткий смешок и запел:
Когда я гляжу на большую и пеструю птицу,
Чье имя записано в книге святой,
Я больше не в силах на ближних сердиться,
И в душу приходит покой…
В этом гимне было нечто, трогавшее Бака до глубины души, вызывавшее воспоминания детства, наполнявшее его благоговейным трепетом перед тайной жизни и смерти, заставлявшее чувствовать себя бессмертным. Он продолжил пение.
— Бак! — сказала Бланш, не отрываясь от журнала. Она читала статью с фотографиями о Руби Килер, о том, как она работала над своими танцами, о том, что ее эпизоды в фильмах отличались безупречностью. Бланш очень уважала это качество, особенно в женщине — ведь так трудно добиться совершенства, даже если постоянно к этому стремишься. Она подняла голову, посмотрела на своего нового мужа и улыбнулась. Она была ревностной прихожанкой и обладала истинно христианским умением прощать недостатки ближних.
— Бак! — повторила она с легким упреком.
Он наклонился и потрепал ее по колену.
— Что, моя дорогая женушка? — спросил он.
— Я хочу с тобой поговорить.
Он энергично закивал головой, но без энтузиазма. За их недолгую совместную жизнь он уже успел убедиться, что Бланш была женщиной настойчивой и, четко разграничивая добро и зло, собиралась шагать со своим супругом по прямым и честным дорогам, избегая кривых тропок и окольных путей. Ну и ладно, сосредоточенно думал Бак. И пожалуйста. Но Клайд — его брат. Его родная кровь. И они ехали просто в гости. С дружеским визитом! Всего-навсего!
— Ну ничего, — сказала Бланш с кокетливыми интонациями в голосе. — Конечно, в молодости ты наделал глупостей, мой дружок, но затем ты честно вернул долг обществу. Ты поступил абсолютно верно. Но теперь ты снова намерен связаться с преступными элементами.
— Преступные элементы! — фыркнул Бак и нахмурился. — Это же мой родной брат! Что ты, Бланш, он не преступнее тебя!
— Я слышала другое!
Бак наклонился, чтобы похлопать ее по колену, но она отодвинулась, и Бак вместо колена жены погладил гитару, лежавшую между ними.
— Слухи — чепуха, солнышко, — сказал он. — Нужны факты! Господи, мы с Клайдом росли бок о бок, спали рядышком, — он засмеялся, вспоминая детство. — Ну и мальчишка был Клайд! Такой шустрый, такой выдумщик! Господи…
— Не надо всуе поминать Господа, Бак милый, — запротестовала Бланш.
— Прости, солнышко.
Минуту спустя Бланш снова заговорила, пристально глядя перед собой на набегавшую дорогу.
— Все дело в том, Бак, что твой брат — самый настоящий мошенник.
Бак набрал полные легкие воздуха. Намечался конфликт. Он любил Бланш, очень даже любил, но он также любил и Клайда, причем знали они друг друга куда дольше. Неужели Бланш этого не понимает?
— Перестань плохо говорить о Клайде, Бланш, — сказал он с упреком, словно говоря с ребенком. — Мы просто проведем у них несколько недель — тихо, мирно, по-семейному, а потом вернемся в Даллас, и я подыщу себе работу. — Помявшись, он добавил с нарастающей решимостью. — Только пойми одно: я не буду работать в церкви твоего папочки. Это решено раз и навсегда. Нет, нет и нет.
Бланш поглядела на него и сказала:
— Как скажешь, милый.
Когда он снова протянул к ней руку, она уже не убрала колено. Она взяла журнал и принялась читать статью о молодой актрисе Джоан Кроуфорд, которая, если верить автору, должна была в самом скором времени стать звездой.
