К Новому году мама возвращается, привозит из Испании оливок, колбасы, турона (это тамошняя рождественская халва) в уверенности, что Валера уже в Москве. А его нет и нет. Она вообще чуть с ума сошла. Тем более что он говорил: «Я тебя провожаю, я тебя и встречу».
Борис Михайлов, в основном похваливая «Легенду № 17», все же усмехается: «Хотя, конечно, два хоккеиста, висящие между трубами завода в Чебаркуле, — это уже явный перебор. На самом деле ничего страшного там не было. Маленький городок, воинская часть, новая гостиница…»
Нельзя не спросить об этих кадрах «Легенды…» Татьяну Борисовну.
«Меня все знакомые об этом спрашивают, я говорю: «Это художественная задумка», — реагирует она. — Но при этом хорошо помню, как однажды на сборах в Кудепсте Анатолий Владимирович их заставил прыгать в воду с трехметровой вышки. Все стоят, бурчат: «Сам бы попробовал». Он услышал. Пошел и прыгнул. И все игроки тоже начали прыгать. Тогда он еще не такой полный был. Или сажал одного на другого — и бегите в горку!»
Говорю, что такие экзерсисы чреваты межпозвоночными грыжами. Татьяна Борисовна отвечает: «Валерка на спину не жаловался. И Михайлов тоже. С венами у Бориса — да, есть проблемы, а спина нормальная до сих пор».
Вспоминаю, что еще в конце 60-х на предсезонке в ГДР Харламов выругался на тренировке, когда после столкновения с Кузькиным упал лицом в грязь. Так Тарасов его выгнал с занятия и устроил собрание. Разнес за то, что к старшему товарищу неуважение проявил.
«Это нормально, — защищает тренера сестра игрока. — Без внимания тоже ведь ничего нельзя оставлять. Тарасову и Мишаков на подобном собрании говорил: «Отец родной, прости!» Но чтобы Валерка за пазухой держал камень на Анатолия Владимировича — никогда такого не было.
Но перевернул все тот же Кулагин. Когда Валерка играл за «Звезду» из Чебаркуля, начальник тамошней команды Владимир Альфер позвонил Борису Павловичу: «Спасибо, такого парня мне прислал!»
И вот у «Звезды» был матч недалеко от Москвы, в Калинине (сейчас Тверь. — Прим. И.Р.). Кулагин приехал на него посмотреть и после матча сказал Тарасову: «Надо его забирать». Что и было сделано. Это случилось 8 марта. И из Чебаркуля он привез мне часы. До сих пор храню. Более того, есть у меня традиция: надеваю их, когда еду за границу. Работают! За 50 лет ни разу не останавливались!
Но и тогда брат поначалу был на вторых ролях. А поверил в него Тарасов только, когда брат заменил Вениамина Александрова, сломавшего лодыжку. Поставил его в серьезную тройку, дал шанс «коньку-горбунку» — и тот им воспользовался».
Даже когда Валерий превратится в кумира страны и безоговорочного авторитета, а Анатолий Владимирович по начальственному велению перестанет возглавлять ЦСКА и сборную, — при случае публично «дать леща» любому из своих бывших игроков сможет легко. Например, когда в середине 1970-х Харламов (нехарактерно для советского хоккея, надо признать) побил на площадке игрока воскресенского «Химика» Владимира Смагина, Тарасов разразился ни много ни мало гневным открытым письмом в «Комсомольскую правду», где обвинил всеобщего любимца в звездной болезни.
Спрашиваю Татьяну Борисовну, не обиделся ли брат на Тарасова.
«Нет, — отвечает она. — Он понимал, что так надо было. Это уже политика, а не спорт. Или ты пишешь, или ты уходишь».
«Стоп, — говорю, — Тарасов в ЦСКА же к тому времени уже не работал».
«Но у него же «Золотая шайба» была — фактически личный проект. А это — воспитательная работа среди молодежи. То есть он отвечал не только за себя. Брат все это понимал и сказал мне: «Ты особо не обращай внимания». Что тогда было много заказного, что сейчас…
На самом-то деле Валерка был таким человеком, что поехал, нашел Смагина и извинился. Просто по-человечески, понимая, что был не прав. Кстати, Смагин, очень хороший человек, до сих пор ходит к нему на Кунцевское кладбище, мы там встречаемся…»
