О комсомольском братстве Зюганов всегда вспоминает с особой теплотой, гордится своей комсомольской молодостью. В свое время, когда дал согласие перейти из института на работу в Заводской райком ВЛКСМ, не было у него еще уверенности, что обретет он себя на новом поприще. Поэтому поначалу сохранял пути для отступления: читал лекции по математическому анализу, проверял контрольные, выкраивал время для занятий наукой. Для людей сведущих такое совмещение может показаться нереальным — слишком много сил отнимала профессиональная комсомольская работа, чтобы параллельно с ней можно было серьезно заниматься чем-то еще. Помогали жесткая самодисциплина и организованность — качества, которые после армии вошли у Геннадия в привычку и со временем были доведены едва ли не до автоматизма. Кому-то жизнь, расписанная по часам на месяц вперед, может показаться скучной — для него же всегда являлась необходимым условием полноценной деятельности. Заметим, что преподавание в институте он не оставлял и в период партийной работы в Орле, переключившись после окончания Академии общественных наук при ЦК КПСС с математики на философию. Причем относился он к преподаванию отнюдь не как к средству дополнительного заработка. По мнению Зюганова, ученый, переставший сиетематически заниматься наукой, рано или поздно превращается в обычного дилетанта.
Как знать, может, со временем и вернулся бы Геннадий Зюганов на институтскую кафедру, если бы молодого комсомольского работника не приметил первый секретарь горкома КПСС А. П. Иванов. Впервые увидел он Зюганова в деле, когда тот руководил возведением памятника героям-комсомольцам. (Кстати, монумент этот стал одной из первых работ знаменитого впоследствии скульптора, народного художника России, академика Александра Бурганова.) Пригласив к себе Зюганова, Иванов начал с главного: «Мне нужен первый секретарь горкома комсомола — энергичный, крепкий, хваткий, со светлой головой и хорошей речью. Будем рекомендовать тебя». Через несколько дней Геннадий возглавил Орловскую городскую комсомольскую организацию.
Эту перемену в его судьбе можно считать знаковой. Означала она, что пути назад уже не будет. Не только потому, что должность первого секретаря горкома комсомола входила в серьезную партийную номенклатуру, откуда не очень-то просто было уйти «по собственному желанию». Еще в Заводском райкоме Зюганов успел почувствовать вкус к комсомольской работе. А главное, теперь больше не мучили сомнения — справлюсь ли? — вдохновляло сознание, что первые испытания на комсомольском поприще выдержал, что ему доверяют. К тому же в своем напутствии Иванов недвусмысленно дал понять, что на него рассчитывают и в будущем: «Наступает новая эпоха. Перспективы страны определит восприимчивость к прогрессу, новым технологиям. Для этого потребуются профессионалы, люди широко мыслящие, способные осуществить научно-техническую революцию. Исследователи, аналитики, специалисты по выбору оптимальных вариантов развития».
Тогда действительно верилось, что страна стоит на пороге новых свершений. На глазах преображался и хорошел Орел, который отстраивался невиданными ранее темпами, да и вся окружающая жизнь, безусловно, менялась к лучшему. Естественно, это сказывалось и на настроении молодежи, которая с энтузиазмом откликалась на многие начинания комсомола.
Никто тогда и подумать не мог, что придет время, и само понятие «комсомол» едва не сгинет в антикоммунистической истерии. Или, в лучшем случае, о нем станут судить по повести Юрия Полякова «ЧП районного масштаба», написанной и опубликованной, заметим, еще до начала «перестройки». Безусловно, серьезные бюрократические заболевания в среде руководящих комсомольских работников предкризисной эпохи были налицо. Но даже в восьмидесятые годы комсомолом в подавляющем большинстве руководили честные и бескорыстные люди, обеспокоенные его судьбой. Неслучайно автор нашумевшей книги был удостоен за нее премии Ленинского комсомола, избран делегатом XX съезда ВЛКСМ и стал кандидатом в члены ЦК ВЛКСМ. Как верно отмечал известный литературный критик Владимир Бондаренко, Поляков (от себя добавим: талантливый писатель, не склонный подстраиваться под политическую конъюнктуру) был зачислен в крутые ниспровергатели и очернители без своего согласия, с легкой руки «прорабов» перестройки. Не было в «ЧП районного масштаба» ненависти или презрения к комсомолу.
