Даже привыкший к разным тягостным зрелищам доктор не выдержал. Его передернуло и он отрывисто пробормотал:
— Экие звери… что они с человеком сделали!
— Да, доктор, есть люди, для которых нет не только ничего святого, но и ничего страшного, — ответил следователь. — Есть люди хуже самых хищных зверей, ибо звери кровь проливают чаще из-за голода, а люди из-за психологической страсти к крови. Недавно мне один преступник цинично сказал, что для него самое приятное ощущение в жизни — это когда он втыкает нож в тело жертвы и когда из раны на него фонтаном брызгает кровь… Мне кажется, что такие субъекты, безусловно, ненормальные люди, ибо подобная страсть — состояние патологического психоза.
Приступили к наружному осмотру трупа. Кроме раны на шее, на теле не было обнаружено никаких иных следов насилия.
— Без сомнения, — давал свои заключения доктор, — этого человека убили без борьбы, без самообороны с его стороны. Если бы он боролся, защищался, дело не обошлось бы без ссадин, синяков, иных наружных повреждений. На него, по-видимому, напали врасплох и одним сильным и резким ударом ножа перерезали ему горло. Смерть должна была последовать почти моментально. Негодяи нанесли страшный удар ножом.
— Вы думаете, что убийц было несколько? — спросил следователь.
Но прежде чем на этот вопрос ответил доктор, агент сыскной полиции, внимательно осматривавший место убийства, заметил:
— Да, да, без сомнения, их было несколько. Смотрите, как смята здесь трава.
— Кроме того, — добавил доктор, — судя по наружности, убитый должен был обладать большой физической силой. Вряд ли на него рискнул бы напасть один человек…
Осмотр одежды убитого дал важное и ценное указание. Оказалось, что с внутренней стороны его брюк было что-то срезано и, очевидно, тем же ножом, которым был зарезан убитый, так как на месте среза ясно были видны кровяные пятна. Что именно было пришито к брюкам убитого, определить, конечно, было невозможно, но таковыми предметами могли быть или внутренний, потайной карман-мешочек, илисумка, словом, какое-нибудь хранилище денег, ценных бумаг, документов. Становилось очевидным, что несчастный был убит с целью ограбления.
Это все, что дало нам первоначальное следствие на месте варварского убийства. Дальнейшее расследование, которое проводилось энергично, тщательно, увы! дало чрезвычайно мало благоприятных данных, пролило не много света на это кровавое дело, несмотря на все усилия и старания сыскной полиции.
Прежде всего, конечно, были предприняты меры к установлению личности убитого. С этой целью наружной и сыскной полицией были произведены опросы по домам всего Петербурга: все ли проживающие в них обитатели налицо, не замечено ли исчезновение какого-либо лица. Благодаря такому мероприятию было обнаружено, что три дня тому назад из одного из домов по Забалканскому проспекту из квартиры зажиточной мещанки, сдававшей комнаты внаймы, неизвестно куда скрылся жилец — отставной унтер-офицер Шахворостов. Бросились туда, привезли квартирную хозяйку к убитому. В нем она признала своего жильца Шахворостова.
Личность убитого, таким образом, была установлена. Теперь предстояла самая главная и трудная задача: напасть на след убийцы или убийц.
Стали, где только возможно, наводить справки о зарезанном Шахворостове. Все розыски в этом направлении дали только следующие сведения: отставной унтер-офицер Шахворостов, холостой, жил один. На постоянном месте последнее время не служил, но занимался разными делами. Среди этих дел были частью подряды, частью комиссионерство. Слыл человеком с хорошими деньгами, жизнь вел аккуратную, трезвую, степенную.
— Кто чаще бывал у покойного? — допытывались у квартирной хозяйки.
— А мало ли кто к нему ходил? — отвечала она. — Покойничек, царство ему небесное, был человек замкнутый, скрытный. Ни о чем лишнем разговаривать не любил. Я никого из его знакомых и не знаю-то…
Как мы ни бились, дальнейшее следствие не подвигалось ни на шаг. Я испробовал все способы: отдал предписания агентам перебывать во всех «веселых домах», во всех трактирах, словом, везде, куда любят отправляться убийцы-громилы прокучивать трофеи своих преступных побед, внимательно ко всему прислушиваться и приглядываться; распорядился о тщательном розыске всех, кто мог бы оказаться так или иначе знающим убитого.
