На всякий случай я решил через своих агентов пустить среди Петербургского духовенства слух, что, мол, есть такие люди, которые являются к духовным лицам с целью такого-то обмана. Поэтому необходимо задерживать таких лиц и представлять их куда следует. Но время шло, и мнимый Ельбинович как в воду канул…
Отец Иоанн П. и архимандрит Мелетий уже не раз справлялись о том, не слышно ли чего? Но ничего не было «слышно», как бы мне ни хотелось помочь духовным отцам.
В это самое время у меня были некоторые неприятности, небольшие, положим, но все-таки неприятности. Прокурорский надзор жаловался градоначальнику на то, что петербургское управление сыскной полиции тормозит дело с крестьянином Себежского уезда Витебской губернии деревни Новокозлова Иваном Москаленко. Несмотря на многократные напоминания, Петербургская сыскная полиция, мол, не дает о Москаленко справок, не принимает меры к его задержанию, хотя есть данные предполагать, что Москаленко скрылся именно в Петербурге.
В бумаге прокурора сообщалось, что чинам Себежской уездной полиции еще в марте 1884 года показалось подозрительным поведение крестьянина Москаленко, который внезапно разбогател после кратковременного пребывания в Петербурге в январе 1884 года, откуда он на имя жены прислал 500 рублей, а по приезде проявлял большую расточительность.
У него был сделан обыск, при этом были найдены деньги и разные ценные вещи, что еще более укрепило полицию в подозрении, что Москаленко разбогател путем преступления. Однако Москаленко, дав сбивчивые показания, скрылся. И вот теперь Петербургская сыскная полиция запрашивалась, не было ли в январе таких преступлений, в которых были бы похищены найденные у Москаленко вещи, и не находится ли Москаленко в Петербурге.
Неудивительно, правду говоря, что на многие запросы Себежской полиции у нас не отвечали: они были составлены так неопределенно, показания Москаленко так изложены, что из них никто ничего не мог понять. Мало ли преступлений и воровства было в Петербурге в январе 1884 года!
Тем не менее, когда на медлительность и проволочки по этому делу начал жаловаться прокурорский надзор и градоначальник с неудовольствием передал мне эту жалобу, я взял это дело под свое личное наблюдение.
Просмотрев бумаги, я велел составить Себежской полиции, а также представителям суда ясные, толковые бумаги с вопросами, ответы на которые нам нужно было знать, потребовать копии всех полицейских протоколов и подробные сведения о личности Москаленко.
«Случай, все случай!» — приходится воскликнуть.
Пришли ответы на запросы о Москаленко и, изучая их, я убеждался в том, что именно он в 1884 году занимался в Петербурге кражами. Впрочем, это легко было проверить, так как были данные в показаниях Москаленко, позволяющие установить, где он жил, служил и т. д. Но вдруг мое внимание привлек протокол, в который было занесено показание одного из священников Себежского уезда.
Узнав об обыске у Москаленко и бегстве последнего, он явился и заявил полиции следующее. К нему явился неизвестный человек и рассказал, что служил управляющим в имении графа К., у которого нажил большой капитал. Граф судился с ним из-за этих денег, истратив все свое состояние, но спорный капитал остался у него и хранится в Полоцке. Средств ехать в Полоцк у него нет, поэтому он просит небольшую сумму на поездку, обещая за эту услугу вознаградить с лихвой. Священник поверил, дал пятьдесят рублей и, конечно, после того с должником своим не встречался.
— Те-те-те!.. — невольно вырвалось у меня. — Вот он где… Ельбинович-то наш!.. Значит, практиковаться-то он начал с пятидесяти рублей в провинции, а потом дошел до «благотворительности»… Постой же, голубчик, уж теперь-то ты у меня в руках.
Я уже не сомневался в том, что Москаленко, как опытный вор, находится под чужим именем и, конечно, в Петербурге. Я тотчас направил сыск для проверки: где он жил в 1884 году, какие у кого были тогда совершены кражи, с кем был знаком.
Все пошло как по маслу. Выяснилось, что у Москаленко была любовница вдова Антипова, с которой он жил. Естественно было предположить, что и теперь они продолжают знакомство. И я распорядился о ее отыскании.
