Один из моих осведомителей неожиданно известил меня, что кто-то искал связи с Мусорщиком по поводу большого ограбления, но Мусорщик не стал рисковать и отказался. Зная натуру фаргузийцев, я сразу решил, что если это происшествие связано с удавшимся набегом на планету-банк, то Мусорщик сведёт все факты воедино и не выпустит этого кого-то из виду. Такие парни не захватывают гигантские лайнеры просто ради удовольствия порыться в дамских сумочках. Они искали крупную добычу – сокровища с Альдебарана. Поскольку про твоё изобретение они тогда ещё не знали, то вычислили тебя чисто случайно: им казалось, что ты везёшь награбленное с собой, а "Мемфис" – единственный в этот период времени лайнер, идущий в центр Галактики, где не досматривают багаж и где столько пассажиров, что можно легко затеряться, как на небольшой планете. Тебе просто не повезло с выбором маршрута. Кстати, а почему ты вообще полетел лайнером, а не воспользовался своим чемоданом?
– Я ещё не отладил тогда настройку, – машинально отреагировал Бингер. – И не был уверен, что правильно рассчитал все энергетические затраты… Эй, только не надо ловить меня на слове!
Детектив пожал плечами и продолжал:
– Естественно, никаких сокровищ при тебе не было. Я имею в виду, сокровищ в понимании Мусорщика. Знай он про твою мезонную игрушку, он бы вообще здесь всё перевернул вверх дном – ведь это такие богатые перспективы! К счастью, весть о ней дошла до него только здесь, на "Мемфисе".
Ты же рассчитывал отсидеться, пока не уляжется шумиха, а тем временем стереть все радиоактивные банковские метки. Думаю, о приспособлении для этих целей ты тоже позаботился заранее. Когда Мусорщик увидел с тобой меня, он решил, что ты поделился со мной краденым или просто со страху во всём мне признался. Если бы я подогнал шлюпку к шлюзовой камере, как он хотел, то, скорее всего, уже лежал бы с прожжённой головой, а тебя он прихватил бы с собой, чтобы выпытать всё о сокровищах. Так что, считай, нам обоим повезло.
И вот теперь я спрашиваю тебя: где то, что ты украл?
Бингер молчал, переваривая услышанное. Видимо, здравый смысл не совсем ему изменил, потому что отрицать свою вину он не пытался. Он решил попробовать другой путь.
– Всё, что угодно, Вить! – сказал он просяще. – Хочешь, четверть этого добра? Это сказочное богатство! Соглашайся, я же знаю, чего стоят твои гонорары! Ну, хочешь половину?
Полонский усмехнулся.
– Давай лучше так. Все твои выкладки по поводу мезонной дыры мы передадим на рассмотрение в патентное бюро. Негоже скрывать от разумного межпланетного сообщества такое замечательное открытие. Сокровища анонимно возвращаем на место – и я отпускаю тебя восвояси. Никто никогда не узнает, что великий физик Вольфганг Бингер и великий грабитель альдебаранских банков Счастливчик – одно и то же лицо. Даю слово частного детектива.
Учёный мрачно кусал губы.
– Мне надо подумать, – сказал он наконец.
– Думай, – согласился Полонский. – Только спать тогда будешь в наручниках.
– Ну, хорошо! – сдался Бингер.
– Даёшь слово?
– Даю, даю. Подавись им!
– Да не расстраивайся ты так! Давай теперь закажем по "Марсианской деве" – и на боковую.
Полонский не слишком удивился, когда проснулся утром один в комнате, скорее он испытывал сожаление. На экране видеофона светилось послание, составленное в лучших традициях прощальных писем:
"Витя! Ты хороший парень, умный, благородный и всё такое. Но покупать свободу так дорого, как ты предлагаешь, я не хочу. Прощай, всего тебе наилучшего! Надеюсь, мы больше никогда не встретимся. Вольфганг Бингер".
Полонский распечатал записку, аккуратно сложил её и сунул в карман. Потом вздохнул и полез на стол. Два крохотных проводка от Бингеровского чемодана, тайком отсоединённых накануне, по-прежнему лежали свёрнутые в уютном гнёздышке за вентиляционной решёткой. Сам чемодан исчез. Полонский покачал головой и пошёл проверять количество аварийных шлюпок.
Одна десятиместная шлюпка исчезла. Охрана же только-только начинала приходить в себя после бурных вчерашних событий. Молоденький лейтенант с припухшими от сна и отпразднованного вчера освобождения глазами покрутил пальцем у виска:
