Когда я выполняю проектировочную работу, я могу запустить в голове трёхмерное, полностью подвижное «видео» из картинок, относящихся к оборудованию для крупного рогатого скота. Я могу «запустить тестирование» оборудования в «виртуальной реальности» компьютера, находящегося в моём воображении. Визуальные мыслители, являющиеся программистами-экспертами, говорили мне, что могут видеть «дерево» всей программы и писать код в каждой ветке.
Это почти как если бы у меня имелось два сознания. Картинки — то, как я в действительности думаю, а речь выступает в качестве диктора. Я комментирую «видео» и «слайды», которые вижу в воображении. К примеру, мой речевой диктор может сказать: «Я могу это спроектировать». Затем я вижу в воображении видео с проектируемым мной оборудованием. Когда верный ответ всплывает в моей голове, он представляет собой видео с удавшейся частью работающего оборудования. В этот момент мой речевой диктор произносит: «Я придумала, как это сделать». В моём уме нет подсознательного. Картинки постоянно проходят через экран компьютера в моём воображении. Я могу видеть мыслительные процессы, которые у других скрыты за речью. Я не нуждаюсь в языке ни для сознания, ни для мышления.
Когда я для выполнения моей конструкторской работы изучала черчение, у меня ушло некоторое время, пока мой визуальный ум научился проводить связь между символическими линиями на чертеже и реальным сооружением. Чтобы научиться этому, мне пришлось взять набор чертежей и ходить по зданию, глядя на квадратные бетонные поддерживающие колонны и видя, как маленькие квадратики на рисунке соотносятся с реальными колоннами. После того, как я «запрограммировала» свой мозг на чтение чертежей, умение рисовать чертежи возникло почти по волшебству. Усвоение информации заняло время, но после того, как я была «запрограммирована», навык возник совершенно неожиданно. Исследователи, изучавшие шахматистов, утверждают, что по-настоящему хорошие шахматисты проводят время за вводом в свой мозг данных об образцах игры в шахматы. Я могу провести связь с этим. Когда я проектирую оборудование, я беру кусочки картин и детали оборудования, виденные мной в прошлом, и собираю из них новую конструкцию. Это похоже на взятие предметов на компьютере в чертёжных САПР (системах автоматизированного проектирования и разработки), за исключением того, что я могу заново собирать детали в трёхмерных подвижных видео. Констанция Мибрат и Брайан Сигал из Калифорнийского университета нашли, что талантливые аутичные люди творчества собирают целое из частей. Это мышление «снизу вверх» взамен мышления «сверху вниз».
Учителя и наставники
Дети и подростки с синдромом Аспергера нуждаются в учителях, которые могут помочь им развить их таланты. Я не могу в достаточной степени подчеркнуть важность развития таланта в применимые при трудоустройстве навыки. Визуальные мыслители вроде меня могут стать экспертами в таких областях как компьютерная графика, черчение, программирование, автомобильный ремонт, коммерческое искусство, промышленный дизайн оборудования или работа с животными. Дети музыкального, математического и запоминающего типов могут преуспеть в математике, бухгалтерском учёте, инженерном деле, физике, музыке, переводе инженерных и юридических документов и других технических умениях. За исключением учащихся с действительно блестящим математическим талантом, я бы рекомендовала взять курсы библиотечного дела, бухгалтерского учёта, проектирования или компьютерные. Обучение техническим навыкам повысит способность человека к трудоустройству. Существует некоторое число рабочих мест для заурядных математиков или физиков.
Так как социальные навыки слабы, человек может это наверстать, сделав себя настолько искусным в чём-либо, что люди будут его нанимать. Учителям нужно убеждать учеников идти в те области, где они легко смогут трудоустроиться. Выбор истории как главного предмета специализации не является удачным, потому что получить работу будет трудно. История может быть хобби человека, но не главным предметом изучения в школе.
