Генералы и офицеры вермахта рассказывают... 1944-1951 - страница 21

. 24 апреля я попытался вернуться в город, но не мог осуществить посадку, и был вынужден остаться вне Берлина.

22 апреля фюрер принял решение остаться в Берлине. Он заявил нам, что ни за какую цену не покинет города, и будет ожидать исхода судьбы, непосредственно руководя войсками. В этот день фюрер произвел на меня очень тяжелое впечатление. До этих пор у меня ни разу не возникало сомнение о его психической полноценности. Несмотря на тяжелые последствия — покушение 20 июля 1944 года — он все время оставался на высоте положения. Однако 22 апреля мне показалось, что моральные силы оставили фюрера и его душевное сопротивление было сломлено. Он приказал мне немедленно уезжать в Берхстесгаден, причем разговор был исключительно резок и окончился тем, что фюрер просто выгнал меня из комнаты. Выходя, я сказал Иодлю^>[82]: «Это крах».

Находясь вне Берлина, я до 29 апреля поддерживал связь со Ставкой, используя «дециметр веллен аппарат» (прибор направленного действия). Непосредственных переговоров с фюрером я не вел, однако, получал через генерала Кребс неконкретные приказания и запросы Гитлера, требовавшие максимального ускорения действий 12-й и 9-й армий, немедленного перехода в контрнаступление и т.д. После выхода аппарата из строя, я никаких сведений из Ставки Гитлера не получал.

Вопрос: Какие меры принимались для выезда Гитлера и других руководящих деятелей правительства и партии из Берлина?

Ответ: Как я указал выше, Гитлер самым решительным образом отказался выехать из Берлина. Единственно, что я могу сообщить, что 28 апреля мною во время нахождения в Рейнфельд была получена радиограмма из Берлина с требованием выделить 40—50 самолетов типа «Физилер-Шторьх» или других учебных самолетов, которые должны были совершить посадку в Берлине. Для руководства этой операцией из Берлина ко мне прибыл на самолете Риттер фон Грейм. Самолеты были выделены, часть из них имела назначение остров Пфаузен-Инзель на р. Хавель. Результаты операции мне неизвестны, ибо я выехал с КП.

Я не думаю, чтобы последние дни Гитлер мог бы вылететь из Берлина. Единственно, посадочной площадкой оставался отрезок Шаролоттенбургер-шоссе, между колонной победы и Бранденбургскими воротами. Я запрашивал разрешения у Берлина на доклад фюреру с посадкой на указанной площадке, на что последовало запрещение, ибо площадка полностью простреливалась русской артиллерией. О судьбе прочих лиц, находившихся вместе с Гитлером в Берлине, мне ничего не известно.

Вопрос: Что Вам известно о мероприятиях национал-социалистической партии по сохранению своих кадров в условиях оккупации Германии и созданию нелегальных организаций?

Ответ: По вопросу нелегальных организаций, я знаю только о создании организации «Вервольф», о чем я узнал по радио в середине апреля с.г. (точно день не помню). До момента объявления по радио относительно создания этой организации мне никто ничего не говорил. Когда я попытался спросить фюрера, что это за организация, он мне грубо ответил: «Это не ваше дело». Я полагаю, что инициатива создания «Вервольф» принадлежит партии или СС^>[83], по крайней мере, я могу ручаться, что со стороны Генштаба вооруженных сил не принималось никаких мер по созданию или обеспечению данной организации^>[84].

Относительно задач «Вервольф» я предполагаю, что они были аналогичны тем задачам, которые имели партизанские отряды, действовавшие в России или на Балканах. Очевидно, предполагалось снабжать их оружием с воздуха. В частности, во Франции мы имели поразительный пример того, как в разоруженной стране возникают отряды, имевшие все виды оружия — тысячи винтовок, автоматов, пулеметов, гранат. Однако это мои предположения, ничего определенного мне неизвестно. Каких-либо складов по линии армии для организации «Вервольф» не создавалось.

Я считаю, что момент объявления о создании движения «Вервольф» никакой организации не имелось и воззвание преследовало пропагандистские цели — возбудить в народе силу сопротивления, не имея какого-либо организационного центра. Опыт организации фольксштурма^>[85] достаточно наглядно показывает неудачу попыток создания массовых организаций среди народа, тем более, когда это предпринимается партией без взаимодействия с органами вооруженных сил.