Платок скользнул по влажному лицу, раз, другой… Теперь – револьвер. Патроны пересчитать, курок взвести… Нет, сначала поставить на землю портфель, чтобы не мешал. Бумаг секретных в нем нет и быть не может, потеряется – невелика беда. Итак, портфель прислонить к стене, оружие проверить – и навстречу! Не по своему следу, а вдоль все той же стены, неслышно, дыхание затаив. Стрелять сразу, без дурацких «Стой! Руки вверх!». Не в патруле он и не в карауле, чтобы уставы блюсти. Жизнь дороже!
Леонид поставил портфель, достал из кармана красно-черную пачку «Марса», покрутил в руке зажигалку. Вот так и сходят с ума, товарищ Москвин, легко и быстро, без зеленых чертей и белой горячки. Просто летняя ночь, просто чьи-то шаги за спиной…
– Тук-тук! Тук-тук!
Чьи именно, Леонид уже вычислил, причем без всякого труда. Девушка, его помладше, туфельки недавно куплены, потому как ступает не слишком уверенно. Жакетка наверняка контрабандная, польская, на голове – шляпка-«колокольчик», стрижка под Мэри Пикфорд, косметика румынская или опять же польская.
Зажигалка щелкнула, загорелась неровным огоньком. Товарищ Москвин вдохнул запах бензина, прикурил, вслушался.
Тихо? Тихо! Молчат каблучки.
А еще эта девушка из совслужащих или из нэпмановской челяди, причем калибра самого мелкого. Имела бы приличное жалованье – извозчика бы взяла, чтобы не пробираться ночными переулками Пресни. И не проститутка, таким здесь делать ну совершенно нечего. Что остановилась, тоже понятно: идет одна, без кавалера и, само собой, без оружия, а впереди – подозрительный гражданин при портфеле и пиджаке. А зачем в такую жару пиджак надевать? Уж не затем ли, чтобы оружие спрятать? Вот и ждет, чтобы с этим гражданином в пустом переулке не встречаться.
Правильно, товарищ бывший старший уполномоченный?
Леонид заставил себя улыбнуться, взял портфель, оглянулся, поймал зрачками ночную тьму. Ближайший фонарь за два квартала, да и тот включают не каждый день.
Вздохнул, повернулся, пошел.
– Тук-тук-тук! – радостно откликнулись каблучки, но Леонид лишь дернул щекой. Идешь? Иди, не заказано. Ты идешь – и я иду. Нечего бояться, правильно Жора Лафар говорит: настоящий страх не снаружи – внутри. Если в собственных мыслях непорядок, начнешь не только каблучков – писка воробьиного бояться. Правильно, товарищ руководитель Техгруппы ЦК?
Леонид на миг остановился, прислушался (тук-тук-тук!), покачал головой. Горазды мы себя успокаивать. Да, убедительно – для канцелярской крысы с желтым портфелем. А вот для бывшего оперативника…
От места службы, Главной Крепости Столицы, до общежития – 3-го Дома ЦК, что на Пресне, он ходит пешком. Сорок – сорок пять минут хода в среднем темпе. Это раз.
– Тук-тук-тук! – охотно согласились каблучки.
Ходит одним и тем же маршрутом – самым прямым. Где-то треть пути – узкими пресненскими переулками. Вечерами здесь редко кого встретишь, кроме вездесущей шпаны. С этими Леонид разобрался быстро, теперь пятой дорогой обходят.
– Тук-тук!..
И вот – шаги, легкий стук каблучков за спиной. Услышал бы в первый раз, внимания не обратил. Второй – уже призадумался, но волноваться бы не стал. Вдруг совпадение, вдруг они с барышней одной дорогой со службы топают? Странно только, что барышня куда-то девается, как только они к улице Первой Баррикады подходят, где фонари горят и наряд милицейский скучает.
– Тук!..
Два раза – совпадение, три – правило. Легкий стук за спиной он слышит четвертый вечер подряд. Все повторяется: пустые переулки, неяркий свет в редких окошках, заборы слева, забор справа – и Смерть за спиной.
Бывший старший уполномоченный ВЧК улыбнулся, радуясь наступившей ясности, и понял, что самое время подумать о чем-то ином, глубоких размышлений не требующем. Скажем, о печатной машинке с буржуйским именем «ремингтон». Американская, новенькая, высший шик, не в каждом наркомате встретишь – а печатать, считай некому. Бывший техработник, ныне же его заместитель товарищ Касимов Василий Сергеевич лупить по клавишам наловчился быстро, грохот стоит – словно от пулемета «Гочкис». Вот только с грамотностью у парня – полный провал, корову через «ять» пишет. А ведь их бумаги не только к товарищу Киму попадают, порой и куда повыше. Непорядок!
