— …?
— Сушеной саранчой.
На Ома напал приступ кашля.
— Я вам посоветую обменять все блюда растительного происхождения на синтезированные и пополнить запасы творога, сыра, яиц.
— Значит, снова близка звездная война?
— Не все так страшно, капитан, — груда мышц перешла на шепот. — Уже срочно идут работы по выведению растений со спинным мозгом. Вы должны возить наших друзей по маршруту как можно дольше… Что б наши гениальные генные спецы успели…
Судя по всему, Завалмозгов успел предупредить экипаж. За такое короткое время? Да он просто волшебник. Только, наверно черный маг. На столе лежали заявления об увольнении. Написали все. Самое последнее — была заява от заместителя. «В связи с тем, что все увольняются, прошу уволить и меня…»
Первой Ом пригласил Арину.
— Родионова, что ж это? А где готовность к самопожертвованию? Помнишь, как в «Что делать»? Ты, мол, готова? И та ответила: готова, батюшка! А ты? Не смогла поддержать коллектив в рабочем состоянии. А?
Девушка разрыдалась и забрала свое заявление.
Следующим пришел врач.
— «Я не могу видеть этих живодеров». Ну, что вы такое пишите? Ваши коллеги — столько усилий, жизней положили во имя науки! И шары тоже ради своей науки. Вот, мне почему-то кажется, что к доктору… Менделееву, кажется, вы бы отнеслись не так категорично. А ведь именно он сделал водку не столь противной, что привело к смерти огромного числа людей. Ну, ради науки. Вы же сможете наблюдать поведение шаров в естественной среде обитания: в условиях космического корабля!
Доктор забрал лист, скомкал, бросил в корзину.
Штурман написал честно: не может видеть этого Шварца. Грубая лесть, мол, Саша, ты все равно красивее, помогла.
Юрий Михайлович, он же кок Сэм, напротив витиевато наврал, мол, так как не сможет приготовить обед для шаров, то признает свою слабую профессиональную подготовку, и…
— Ой, Сэм, не заливай очищенный картофель холодной водой.
В ответ Сэм зашипел, будто залили водой не порезанные клубни, а раскаленную сковороду.
— Эта фирма, «Арнольд Тэтчер», всегда была моим конкурентом. И содействовать продвижению на рынок ее продукции, да еще и кормить — я не хочу! Пусть меня лучше убьют на этой планете!
— Ни к чему столько пафоса. Арни мне сказал сам, что питаться станет отдельно. Ему, как я понял, надо много белка, вот и он сделал запас сушеных кузнечиков. А на вас, Сэм, вся надежда. Я как в воду глядел, на которую накапал расплавленный воск — взял вас. У нас предполагается мясная диета. Ни одного орешка, семечка или ложки муки. Да и овощи нельзя! Рыбку, пожалуй. Трепанги… Лангусты и крабы… Заберите свою реляцию о сдаче поста.
На Клим Бердыш пришлось нажать хорошенько. Она конечно повизжала для проформы, но в результате осталась в экипаже.
Самое тяжелое объяснялово произошло с Алексом-звездосчетчиком. «Я ничего не понимаю в двигателях». И ведь правда — не понимает!
— Я составил гороскоп, как приказали. Оказалось, что та ось, которую я счел опасной — в полном порядке. А вот три других…
— Но — починил?
— Починил, но как я доказывал всем, что это опасно — «лететь с такой осью!» Как оказалось — хорошей!
— Но — три других — починил?
— Но…
— Никаких — «но». Я сказал! Тпру! Двигатель в порядке — а если уволишься, то? Ты обязан, как отвечающий за ремонт сделать с нами перелет. Вот после перелета — и будем подумать. Понял? Кру-гом!
Фу. Кажется — все. Теперь можно спустить в унитаз Завалмозговское заявление и лететь.
