В лазерный кабинет попадает первый пациент. Это нервный мужчина средних лет, который задаёт слишком много вопросов и постоянно ёрзает на стуле, сбивает положение смотровой линзы. В мире он — то ли частный предприниматель, то ли перекупщик валюты, но для Неё это человек, который пережил разрыв сетчатки и каждый день ходит с тяжёлым силиконом, заполняющим правый глаз.
Свет из щелевой лампы едва проходит сквозь сквозь силикон. В окуляр лазерной установки видны лишь какие-то трепещущие, постоянно меняющиеся всполохи. Проходит пять минут, семь. На лбу пациента выступает испарина. Ему кажется, что линза исцарапала всю поверхность глаза, он нервно спрашивает:
— Доктор, что там?
— Спокойно. Сидите смирно, — отвечает Она. В голосе нет ничего, ни злости не доброты. Это как команда без командного тона. Что-то, что проникает сквозь уши и усмиряет тремор в конечностях.
Она старается сконцентрироваться. Линза в Её пальцах, прильнув к глазу пациента, вращается, меняет углы. Этому человеку нужно помочь. Внезапно, кажется, что туман расступился, вот он — очаг проблемы. Если бы кто-то другой смотрел в окуляр — перед ним был бы всё тот же глаз, заполненный силиконом, но Она увидела.
Наводка лазера. Поправки с учётом преломления луча силиконом. Никто не скажет, как их рассчитывать и производить. Подсказать может лишь интуиция. И сострадание, которое вступает в тот момент, когда хочется отказаться, когда кажется, что решения нет, ситуация слишком сложна, что тут человеку не справится, оно заставляет идти наперекор логике, говорящей "нет".
Вспышка лазерного луча, ещё одна. Десять, двадцать прижиганий. Многие пытаются доказать, что тут стирается роль врача как лечащей силы. Основное доверено сложнейшим аппаратам…
Пациент говорит, говорит, затем уходит. Он пока ещё этого не знает, но впереди его ждёт осложнение, несколько процедур, месяцы напряжённого ожидания и лишь потом облегчение. Заставит ли пережитое взглянуть на мир иначе? Пока что неизвестно.
Один человек пережил этот день, он встретился с Ней, прошёл через влияние техносферы, находящейся под Её управлением. Для него этот день завершился. Но для Неё это был лишь первый пациент. Впереди ещё множество людей, их историй, их проблем. Многим из них уже было отказано практически везде.
Поэтому они смиренно ждут. Публичные деятели, политики, учёные, актёры, писатели сидят в одной очереди с пенсионерами и не произносят ни звука.
Уходит последний на сегодня пациент. День завершается. Впереди Её ждёт ещё одно превращение. Теперь Она становится женой, мамой…
Гарик Осипов О, ПЕСНЯ ЗВОНКАЯ!
Жизнь и судьба артиста прошлых лет со временем сжимается до скупой справки — когда и где жил, что пел, сохранились ли записи для ознакомления. Как правило, поверхностно восторженного или прохладного. Вымыслы и сплетни о гонениях и пороках остаются за рамками сухих биографических данных. Это лакомство для гурманов, подглядывающих за призраками былых кумиров в замочную скважину нездорового интереса. Свежий пример тому — трагедия "мальчика из Индианы" Майкла Джексона. Безупречная и полнокровная карьера героя нашего очерка больше связана с беззаботной песенкой "Мальчик из Карабаха", которая сегодня звучит несколько по-другому…
Возможно, это тоже вымысел и легенда. Но — все прекрасное на этом свете окрашено в сказочные тона. Начало 50-х. Поезд с делегацией советских артистов движется по ночной Индии. Во время остановки с площадки вагона доносится песня и, узнав поющего по голосу, тысячи индусов скандируют, провожая состав, имя певца: "Рашид Бейбутов! Рашид Бейбутов!"
Рашид Маджид Оглы Бейбутов родился 14 декабря 1915 года в Тифлисе. Отец мальчика Маджид был родом из карабахского района Шуши. А это самый песенный край в Азербайджане, славный своими ханенде — исполнителями виртуозных мугамов. Мать звали Фируза Векилова, она преподавала русский язык и руководила драмкружком. Подобно многим артистам советской эпохи, Рашид — певец-самоучка, начинал в армейской самодеятельности. И вскоре по Кавказу пронеслась молва о молодом обладателе замечательно высокого и выразительного голоса. Надо отметить, что на довоенной эстраде преобладали певцы с высоким тембром, достаточно вспомнить француза Тино Росси или кумира столичной богемы Вадима Козина. Однако до всемирной славы было еще далеко.
