На мордобое и матерном крике держится почти вся трудовая дисциплина в большинстве строительных контор. Заставить трудяг ломать спину в полном напряжении сил могут мастера, прорабы, начальники участка и его помощники и бригадиры. Московские кадры в основном укомплектованы бывшими военными. Часто образование и опыт в строительстве не ставятся на стройке ни во что по сравнению с умением заставлять работать. Поэтому на многих стройках основным критерием эффективности давно стал фактор отсутствия отдыха для рабочих. Для многих бывших военных главным качеством работы является то, что строители не курят и не разговаривают между собой. Для них, не имеющих никакого понятия о строительстве, непонятно, когда вроде все работают, не покладая рук, а построили все равно плохо. "Ведь никто не "курил", все задолбались до полусмерти, должно же ведь быть хорошо…" Так думают бывшие военные начальники. Как встала стена, как легли панели — им не объяснишь, тем более про детали облицовки.
Наши русские прорабы, мастера и начальники участка в своих методах управления людьми ненамного отличаются от бригадиров и военных. Все те же мат и мордобой. Заставить человека выполнять тяжелый физический труд по двенадцать часов каждый день не помогает никакой материальный стимул
Бить приходится не всех. В один голос прорабы говорят, что из каждой республики бывшего СССР приезжает кто попало. В этих республиках сейчас совсем сурово стало жить. Поэтому в Москву едут все. Крестьяне и механизаторы легко находят свое место на стройке. Недаром говорят, что кто усвоил сельское хозяйство, тот усвоит и стройку. Но вместе с крестьянами едут и учителя, и врачи, и кто попало. Эти интеллигенты работать не умеют, но умеют обижаться. "Такие не только не работают сами, но начинают агитировать остальных рабочих работать похуже и поменьше. От них очень много проблем, они же и калечат себя чаще всех".
Бригадиры и прорабы стараются сразу вычислить из числа рабочих тех, кто раньше был связан с гуманитарным трудом и уволить. Ну не место им на стройке. Им другая работа нужна.
Вообще, к своему изумлению, я узнал, что нормальный панельный семнадцатиэтажный дом о пяти подъездах обычно строят человек пятнадцать, а не целая толпа народа. Есть норматив: на один кран занято до пяти рабочих. Обычно один кран и работает, значит в две смены занято человек десять. Команды по десять-пятнадцать рабочих меняют постоянно от одного цикла работ к другому.
Но над этой малочисленной группой рабочих виснет с десятка два мастеров, прорабов и охранников. Это новая экономика, новый уклад. Работяги говорят, что хуже нет, чем попасть на работу на строительство "элитного" жилья. Там вообще все поставлено на скорость строительства, там просто гробят людей. Каждый день строительства стоит намного больше человеческой жизни. Там возводят пирамиды для настоящих хозяев новой жизни, им проще оплатить любые расходы по травматизму рабочих, чем ждать, когда для них построят дворцы с соблюдением всех правил безопасности.
Помимо руководства стройки, в каждой фирме есть еще пара десятков менеджеров, маркетологов, дилеров…
В этой среде тоже подобран народ по национальному признаку — почти все евреи. Никто из них ни разу не бывал на стройке. Их работа — продать квартиру или коттедж клиенту. Они работают в Москве в нормальных удобных офисах, принимают клиентов. Они впаривают клиенту квартиру или целый дом. У них на столах компьютеры с большими мониторами. В мониторах, согласно уже заложенным программам, показывают все квартиры или дома. Изнутри и снаружи, со всеми вариантами отделки. Агенты продаж проводят потенциальных клиентов по домам, суют им в руки рекламные проспекты. Пиарщики вставляют рекламу в СМИ. Часто на пятнадцать реально работающих на стройке человек в фирмах приходится человек сорок менеджеров, бухгалтеров, посредников, дилеров…
Вся эта команда срубает почти все доходы от строительства домов. Работяги едва ли получат сто пятьдесят-двести долларов за месяц каторжной работы в смену по полсуток. Прорабы и мастера — долларов по триста. Зарплаты по пятьсот, по семьсот долларов достаются тем, кто вообще не появляется на стройке.
