Патриоту ласкает слух путинская терминология, он готов многое простить за слова об "объединяющем начале" и самоценности России, в любви к которой больше не стыдно признаваться. Это действительно важная риторика: слово "патриотизм" окончательно перестало быть клеймом и проклятием. Однако зацикленность на "комфортной жизни", порочный круг в идее "жить, чтобы жить хорошо" рождает в сердце патриота ряд вопросов.
Неясно, во-первых, как "без давлёнки" заставить "работать на улучшение жизни всех граждан" ту часть народа — в элите, чиновничестве, оппозиционных структурах, — которая до сих пор занималась ровно обратным. Что должно подвигнуть обывателя на мысль об общем благе, если с младых ногтей его учили думать лишь о себе? Как разрешить дилемму, когда на одной чаше весов — безусловная ценность каждого отдельного человека, а на другой — "Общее дело", невозможное без коллективистской морали и самоотречения? Наконец, если во главу угла поставлена любовь к Родине — значит, всё-таки Родина важнее человеческой жизни и ценнее любого комфорта? Или нет?
Есть и более важные, экзистенциальные вопросы.
Зачем жить хорошо? Зачем вообще жить? Зачем, с точки зрения "удобной жизни", рожать детей, ведь это совсем некомфортно: сплошные траты, пелёнки, бессонные ночи?
Где в этой сытой морали умещается Бог? Разве нет Жизни будущей? Разве нет Неба?
Где в "философии достатка" отыскать народ — вбирающий в себя все прошлые и будущие поколения, святой, бессмертный? Зачем Родина? Зачем быть русским?
Куда мы идём, и стоит ли идти? Или мы уже не идём никуда, а так — болтаемся? Может быть, всё-таки "достаток" и "эффективность" — не более чем средства для чего-то большего? Для чего не скучно и не стыдно жить?
В президентской формулировке нет ответов на эти вопросы. Они, верно, были бы даны Путиным, встречайся он с монахами или звездочётами. Но на тех встречах он всё больше молчит либо восторгается величием Вселенной, о которой "может говорить бесконечно".
И главное — страна-то живёт иначе. Другой у неё патриотизм, не комфортный. Чтобы понять это, достаточно привести три примера двухлетней давности, когда мы зажили вдруг в "историческом времени".
Это наводнение на Амуре, когда в какой-то момент множество людей выстроилось в цепь и на руках сдержало великую реку. Многое было там: разгильдяйство и героизм, общее дело и самопожертвование. С комфортом только не сложилось.
Это победная Олимпиада в Сочи, фантастическое действо, в котором мир разглядел иную Россию. Проведены Игры были ради единственной задачи — она вся умещается в слово "престиж". Сперва настроенный скептически народ увидел тогда, в феврале 2014-го, что русский флаг над пьедесталом — это красиво. Кто-то подсчитывал расходы, недофинансированные школы и больницы, заводы и дороги — съеденные Играми сбережения на "лучшую жизнь". Но большинству было ясно: праздник того стоил.
Это наш Крым. Будем честны: скажи нам тогда, два года назад, на волне эйфории, что воссоединение с любимейшим Крымом обойдётся нам в санкции, кризис, падение уровня жизни, в доллар за восемьдесят пять и евро по сто — нас это не остановило бы. Но где же тут уровень жизни? Где комфорт? Где зажиточное бюргерское довольство? Одна лишь честь и гордость. Одна лишь радость, справедливость и счастье.
И всё же будем благодарны президенту. Он настоящий мечтатель, он хочет накормить страну. Он непосредственно причастен к каждой из трёх названных побед. Он не видит смыслов вне России. Он проповедует любовь. Он сам, подобно патриотизму, объединяет людей, сосредоточив в себе чаяния девяти десятых граждан. Завтра он точно так же, покашливая, немного сбивчиво, зачитает обращение к генконструкторам космолётов — и выяснится, что Россия летит на Марс.
