Гавана. Столица парадоксов - страница 35

Шрифт
Интервал

стр.

Второй канал был о культуре, и я поймал себя на том, что иногда вечерами хочу не ложиться спать, а смотреть по телевизору великие кубинские фильмы.

В той командировке я посмотрел «Воспоминания об отсталости» (Memorias del Subdesarollo), классический черно-белый фильм 1968 года Томаса Гутьерреса Алеа по одной из первых книг, посвященных послереволюционной Кубе, роману Эдмундо Десноса 1965 года «Безутешные воспоминания», — о человеке, потерявшемся в революции после того, как все, кого он знал, уехали в Майами. Было еще два других великих фильма Гутьерреса: «Смерть бюрократа» (La Muerte de un Burócrata), очень мрачная и смешная комедия 1966 года о революционной бюрократии, и «Последний ужин» (La Ultima Cena), волшебная историческая драма о плантаторе XVIII века, пригласившем двенадцать рабов на ужин, чтобы воспроизвести Тайную вечерю.

Вечер за вечером мой телевизор показывал роскошные фильмы, о которых я раньше и не слышал, — фильмы, критикующие власть и рассуждающие о сексизме, расизме и материализме. В этом было и есть неразрешимое противоречие: полицейское государство занимается и социальной критикой. В 1993 году Гутьеррес и Карлос Табио сняли «Клубнику и шоколад» (Fresa y Chocolate), осуждающую официальную гомофобию. Многие иностранные журналисты писали об этом фильме так, словно это дерзкий вызов власти, но на самом деле государство его спонсировало.

Три факта: кубинцы любят поговорить, кубинские политики любят поговорить еще больше, а Фидель Кастро побил все рекорды. Однажды вечером в своей комнатке с кондиционером в окне я решил добросовестно послушать трансляцию речи Фиделя Кастро. Говорили, что у него фотографическая память, и в тот вечер он без подготовки вещал несколько часов подряд. Я заснул. Вдруг в дверь резко постучали. Я открыл глаза и поковылял открывать. Человек в форме протянул мне записку на некачественной бумаге, которой всегда пользовались власти. На нем была зеленоватая униформа с нашивкой MININT — служба безопасности министерства внутренних дел.

Первая моя реакция — ужас. Как они узнали, что я посмел заснуть во время речи Фиделя? Листок бумаги приказывал мне весьма в грубом тоне — а кубинские власти обычно очень вежливы с американскими журналистами — явиться в министерство в десять утра следующего дня. Я быстро сообразил, что мой сон во время речи Фиделя тут ни при чем, но так никогда и не узнал, в чем было дело. Когда я прибыл в министерство на следующее утро, вежливый человек в форме попросил меня предъявить обратный билет. А я как раз уезжал на следующий день. Он пожал мне руку и пожелал приятного полета.

* * *

Если я произвел впечатление параноика и если революционная Гавана производила впечатление параноидального общества, то так оно и было, так и остается — но не без причины. Страх перед нападениями с моря оставался в крови, ведь после того, как перестали приплывать и уплывать пираты, английские и испанские войска, явились американцы — чтобы забрать «независимость».

В 1961 году ЦРУ и кубинские беженцы решили вторгнуться на остров. Соединенные Штаты ощущали угрозу со стороны революционного государства, стремительно превращавшегося в коммунистическое, и изгнанные с Кубы противники Фиделя заверили ЦРУ (как оказалось, ошибочно), что кубинцы готовы восстать и сбросить Кастро. Главные силы нападавших высадились в заливе Свиней, на южном берегу, на прекрасном, безлюдном, окруженном скалами пляже с белым песком под названием Плайя-Хирон. Через три дня их разбила Кубинская революционная армия.

Еще одна конфронтация между Кубой и Соединенными Штатами произошла в следующем году, когда Джон Кеннеди выразил Советскому Союзу претензии по поводу размещенных на Кубе ракет. Гавана и остальная часть острова приготовились отражать новое вторжение, но кризиса удалось избежать, и обошлось без вооруженного конфликта.

С тех пор Гавана, как и остальной остров, не теряла бдительности. Мешки с песком, зенитное вооружение и милиционеры заполнили прибрежную линию города — Малекон. Даже на спичечных коробках, производимых, как и почти все остальное после революции, на государственном предприятии, десятилетиями печатали:


стр.

Похожие книги