— Как оно все не вовремя, Далька… Хорошо, что ты напомнила. Сейчас пересвязю.
— Приемная полков… — щебетнула Секретарша. — Здравствуйте, госпожа Калан.
Она давным-давно идентифицировала меня в лицо.
— Здравствуйте. Прошу прощения… — Я старалась держать связилку так, чтобы не засвечивать интерьер Далькиной столовой, мало ли. — У меня возникли непредвиденные обстоятельства. Узнайте, пожалуйста, у полковника, нельзя ли перенести встречу на другое время. На завтра, если можно.
Поперхнулась от собственной наглости. Далька делала мне страшные глаза, да и вся столовая, кажется, начала коситься в нашу сторону. Я разозлилась. По фиг!…
Пока Секретарша связила шефу по селектору, я преспокойно активизировала конспект-панельку и сверилась с расписанием: завтра на приемные часы накладывалась лекция по сравнительной политологии. Ерунда, запросто скачаю индивидуальным пакетом.
Связильный монитор мигнул приветливым компьютерным личиком:
— Госпожа Калан, полковник ждет вас завтра в четырнадцать ноль-ноль.
— Спасибо.
Конспект-панель тупо светилась перед глазами; я сморгнула, с трудом опознавая буквы и цифры. Даже, может быть, успею на лекцию. С ума сойти. Не иначе, что-то сдохло в приграничной экосистеме.
Судорожно перевела дыхание. Кофе!!! И срочно.
— Значит, сегодня не летишь, — прокомментировала Далька. — И правильно. Знаешь, на твоем месте я бы послала этого козла подальше. Раз и навсегда.
Подскользил поднос с моей чашкой кофе: по расчетам системы, я должна была уже справиться с обедом. Вздохнула и одним широким движением отодвинула на край столика все мисочки со здоровыми продуктами растительного происхождения. Встроенный аннигилятор с готовностью принялся за работу.
— Не могу. — Отпила длинный глоток; поморщилась, хотя кофе здесь хороший. — Ты же знаешь, от него все зависит.
— Зачем тебе вообще это нужно?
Я промолчала.
На этот вопрос я давно не отвечаю — никому. Далька в курсе, просто она у нас ужас какая забывчивая. Кофе был горячий и до того горький, что сводило скулы.
— …может, ты чего-нибудь посоветуешь, Юська? — долетел издалека Далькин голос; кажется, она уже говорила о своем, то есть о детях. — У тебя ж как-никак тоже был брат…
Допила микроскопическую чашечку. Как бы уговорить Дальку запрограммировать еще? И вскинула глаза:
— У меня есть брат.
Домой я вернулась раньше Мариса. Впрочем, Марис вполне мог сегодня и совсем не прийти, он довольно часто ночует у родителей. Собственно, с ними он и живет, а ко мне так, приживает под настроение. Отдельного блока ему пока по возрасту не положено — разве что мы поженимся. Но такой вариант, слава богу, не рассматривается.
Марис тоже учится на факультете глобальной политики, только на третьем курсе, поэтому думает, что он на два года меня старше. На самом деле — как минимум на три моложе, но я его не разубеждаю. Бедный мальчик начал бы страшно комплексовать. По легенде, этот блок принадлежит моему старшему брату, пропавшему без вести. Все сходится: по закону социальное имущество не отчуждают двадцать лет. Марис же не в курсе, что Роб в свободное от выходов время жил с нами, принципиально не пользуясь личным социальным имуществом.
Но вообще про Роба Марис знает. Ну не смогла бы я — с человеком, который не знал бы про Роба.
А блок у меня хороший. На момент моего двадцатипятилетия почти все соцпредложение по жилью было на втором-третьем уровнях, и только он один — на верхнем, под самым небом. Я сразу же демонтировала монитор на потолке в спальне, и теперь по ночам сквозь двойной стеклопластик прямо в глаза смотрят звезды. Кстати, Марис в диком восторге; он у меня достаточно романтичный. Но почему-то всегда засыпает, с головой зарывшись в постель.
Но сейчас ночь еще не наступила, а днем у меня на потолке стоит затемнение с отражателем: иначе ужас как жарко, городской купол плюс крыша блока в комплексе дают эффект фокусирующей линзы, это мне Далька объяснила. Днем — блок как блок. Даже на стенах ничего особенного, статичные стереозаставки в виде абстрактных узоров. Заниматься такими глупостями, как скачивание интерьерных программ, мне просто некогда.
