— А поблагодарить за завтрак ты не считаешь нужным? — сказал Вернон, — да что взять с такого паршивца, как ты! Если бы не твоя тетя, ты бы сейчас рыскал по помойкам в поисках еды!
Гарри застыл у выхода с кухни и обернулся на Дурслей. Дадли застыл с тостом в руке и смотрел на отца с предвкушением на лице — он так любил, когда Вернон орал и поучал Гарри.
— Извините… спасибо, тетя Петуния, — проговорил он не своим голосом.
— Ну, спасибо, что хоть этим словам тебя научили в твоем дурдоме! — начал выходить из себя Вернон. — Очевидно, что предмету “воспитание” вас там не учат!
— Вернон, прекрати немедленно! — повысила голос тетя Петуния. — Зачем ты его провоцируешь? Ты что, не помнишь что было, когда он разозлился на Мардж? Я лично, не желала бы видеть тебя раздутым под потолком!
Дадли засмеялся, представив своего отца парящим под кухонным потолком, раздутым до размеров воздушного шара.
— А с каких это пор ты начала за него заступаться, Петуния? Ты себя нормально чувствуешь, дорогая? — немного понизив тон, сказал дядя Вернон.
— Я за него не заступаюсь, просто не желаю, чтобы еще раз пришли эти люди и учили нас, как нам обращаться с мальчишкой, — с легким нажимом в голосе сказала тетя и перевела взгляд с мужа на племянника, застывшего в дверях со странным выражением на лице. — Ты же не хотел бы встретить ту компанию еще раз, да еще и у нас в доме, правда, Вернон?
— Нет, конечно, мне потом кошмары неделю снились, — ответил дядя Вернон, но все же с презрением кинул взгляд на Гарри. — Чего встал? Ты ж собирался подняться к себе — мы тебя не задерживаем! Хотя мне и хотелось бы узнать, почему это ты так резко куда-то собрался? Опять что-то замышляешь, негодник?
— Нет, я ничего не замышляю, дядя. Просто мне нехорошо и я хотел бы вернуться к себе в комнату, чтобы вам не досаждать своим присутствием, — съязвил Гарри, но Дурсли не уловили сарказма в его тоне. Напротив, тетя Петуния, похоже, изобразила некоторое подобие переживания за племянника на своем лице. — Если вы ничего не имеете против, я пойду к себе, — продолжил Гарри и сделал еще одну попытку выйти из кухни.
— А почему тебе надо было идти прямо сейчас, ты даже не закончил завтрак, — Петуния старалась придать безразличную окраску своему голосу, но Гарри, все же, смог уловить в нем нотки волнения. — Тебе что-то не понравилось из того, что ты услышал в новостях?
Гарри был настолько поражен, что не сразу смог найти свой голос и собраться с мыслями для достойного ответа. Что-то явно было не то! Тетя Петуния справляется о его настроении или здоровье, да когда такое было?
— Мне…я…да я просто…эта непонятная гибель семьи… в этом доме…непонятно, из-за чего они умерли, — промямлил Гарри, не отрывая глаз от тети.
— Что значит, тебе не понятно? В доме был взрыв газа, это и стало причиной их смерти, — заорал дядя Вернон, расплескав остатки кофе. — И вообще, ты что, снова смотришь новости, как в прошлом году? Надеешься, что-нибудь про ваш сброд услышать, ха!
Гарри глубоко вдохнул, не дав гневу вылететь наружу.
— Нет, просто я боюсь, что гибелью этой семьи Волдеморт развязал войну, — скорее себе, чем Дурслям, сказал Гарри.
Он поднял глаза на тетю — на ее лице застыло выражение крайнего волнения и удивления. Дадли переводил взгляд с отца на мать, в надежде, что один из них прояснит ситуацию доступным ему языком. Дядя Вернон, услышав имя Темного Лорда, побагровел и начал орать так, что посуда начала слегка подпрыгивать на столе:
— Да как ты смеешь впутывать сюда какого-то там маньяка! Я тебе сколько раз должен повторять, чтобы ты не упоминал о своем уродстве и обо всем, что с ним связано под моей крышей?! С меня достаточно того, что прошлым летом ты едва не убил моего сына, негодяй, а ты опять за свое принялся?!
— Вы же прекрасно знаете, что это не я напал на Дадли, — начал Гарри.
— Как бы ни так! Меня никто не переубедит в обратном! Ты наслал на него порчу, и ему было так плохо, он слышал и видел такие ужасы, которых никогда не было в его жизни — ты это сделал!
— Я ж говорил вам, что Дементоры заставляют людей переживать самые худшие моменты нашей жизни; наши страхи и боль — их пища, — попытался образумить дядю Гарри, чувствуя, что снова начинает терять над собой контроль, а этого нельзя было допустить ни в коем случае.
