Гарри уже ощущал себя круглым дураком, но всё-таки не сдавался.
– Я не стану убивать людей только за то, что им случилось преградить мне путь, – заявил он. – Этим пусть занимается Волан-де-Морт.
Ответа Люпина он не услышал – Хагрид, наконец пролезший в дверь, подошёл к одному из стульев, сел, и стул тут же развалился. Не обращая внимания на его ругань, перемешанную с извинениями, Гарри спросил у Люпина:
– С Джорджем всё обойдётся?
При этом вопросе недовольство Люпина поступком Гарри словно испарилось.
– Думаю, да, хотя ухо, оторванное заклятием, восстановить невозможно…
Снаружи донёсся громкий шум. Люпин метнулся к задней двери, и Гарри, перескочив через ноги Хагрида, тоже выскочил во двор.
На дворе появились двое. Гарри, ещё подбегая к ним, понял, что это Гермиона, к которой уже вернулся её обычный облик, и Кингсли – оба крепко держались за погнутые одежные плечики. Гермиона бросилась в объятия Гарри, а вот Кингсли никакого удовольствия при виде друзей не выказал. Гарри увидел поверх плеча Гермионы, как он, подняв свою палочку, наставил её в грудь Люпина.
– Какие самые последние слова услышали мы с тобой от Альбуса Дамблдора?
– «Гарри – главная наша надежда, доверяйте ему», – спокойно ответил Люпин.
Кингсли обратил палочку к Гарри, однако Люпин сказал:
– Это он, я проверил!
– Ладно, хорошо, – произнёс Кингсли, пряча палочку под мантию. – Но ведь кто-то же нас предал! Они знали, знали о сегодняшней ночи!
– Похоже, что так, – ответил Люпин, – только не знали, судя по всему, что Поттеров будет семь.
– Утешение невеликое! – прорычал Кингсли. – Кто ещё возвратился?
– Только Гарри, Хагрид, Джордж и я.
Гермиона, стараясь приглушить тихий стон, прикрыла рот ладонью.
– Что с вами произошло? – спросил у Кингсли Люпин.
– Пять преследователей, двое ранены, один, возможно, убит, – быстро отрапортовал Кингсли. – Кроме того, мы видели Сам-Знаешь-Кого, он присоединился к погоне на полпути, но очень скоро исчез. Римус, он умеет…
– Летать, – вставил Гарри. – Я тоже видел его, он напал на нас с Хагридом.
– Так вот почему он нас бросил – чтобы погнаться за вами! – воскликнул Кингсли. – А я-то понять не мог, куда он подевался. Но что заставило его сменить цель?
– Гарри слишком доброжелательно обошёлся со Стэном Шанпайком, – пояснил Люпин.
– Стэном? – удивилась Гермиона. – Я думала, он в Азкабане.
Кингсли издал безрадостный смешок.
– Гермиона, там явно произошёл массовый побег, о котором Министерство помалкивает. Когда я ударил заклятием в Трэверса, с него сорвало капюшон, а ведь его тоже считают сидящим в тюрьме. Но что было с тобой, Римус? Где Джордж?
– Лишился уха, – ответил Люпин.
– Лишился? – тонким голосом переспросила Гермиона.
– Снегг постарался, – сказал Люпин.
– Снегг? – вскрикнул Гарри. – Вы не говорили…
– Во время погони с него слетел капюшон. Да и Сектумсемпра всегда была любимым оружием Снегга. Я и хотел бы сказать, что отплатил ему той же монетой, но у меня все силы уходили на то, чтобы удерживать Джорджа на метле, – после ранения он потерял очень много крови.
Все четверо замолчали, вглядываясь в небо. Никаких признаков движения в нём не было – звёзды смотрели вниз, немигающие, равнодушные, не заслоняемые летящими друзьями. Где Рон? Где Фред и мистер Уизли? Где Билл, Флёр, Тонкс, Грозный Глаз Грюм и Наземникус?
– Гарри, помоги! – хрипло позвал Хагрид из двери, в которой он снова застрял. Довольный тем, что для него нашлось дело, Гарри вытянул Хагрида наружу и прошёл через пустую кухню в гостиную, где миссис Уизли и Джинни продолжали хлопотать вокруг Джорджа. Кровотечение миссис Уизли остановила, и в свете лампы Гарри увидел там, где прежде находилось ухо Джорджа, чистую, зияющую дыру.
– Как он?
Миссис Уизли, обернувшись, ответила:
– Заново отрастить ухо, отнятое чёрной магией, я не способна. Но могло быть гораздо хуже… Ведь он жив.
– Да, – отозвался Гарри. – Слава богу.
– Я слышала во дворе шум, – сказала Джинни. – Вернулся кто-то ещё?
– Гермиона и Кингсли, – ответил Гарри.
– Слава богу, – прошептала Джинни. Они взглянули друг на друга. Гарри захотелось обнять её, прижать к себе, ему не помешало бы и присутствие миссис Уизли, но прежде чем он успел поддаться порыву, с кухни донёсся какой-то грохот.
