Я видел, что он говорит искренне, и помог ему:
— Вот и давай сделаем это вместе.
Мишин с готовностью кивнул.
— Каким образом ты давал им знать, что джинсы у тебя? — спросил я.
— Клюев сообщал, что вылетает Семушкин, и я договаривался с Трошиным, у него дома телефон, о встрече. Последний раз они тоже ждали, но Семушкин в субботу не появился, и я дал отбой… Короче, сегодня в девять вечера они ждут меня…
12 часов 25 минут. Снегирев
— Молодой человек, вы задержаны! — услышал Снегирев над самым ухом. — Уголовный розыск!
— Ребята, я свой! — нервно хихикнул Семен, прекращая попытки вырваться и стараясь разглядеть своих собеседников из-под вновь съехавшей на глаза шляпы. — Удостоверение в нагрудном кармане… Можете посмотреть.
Проследив за чужой рукой, извлекшей красную книжечку, он поинтересовался:
— Ну и как?
— Извините, товарищ капитан, — смущенно проговорил плотный крепыш с тяжелым подбородком, возвращая удостоверение, — накладка вышла.
— Ох, и накладки у вас, — усмехнувшись, проворчал Семен, сдвигая на затылок шляпу и одергивая плащ. — А еще говорят, ленинградцы гостеприимные… Хватают живых людей, даже документов не спрашивают. — Он смерил насмешливым взглядом второго оперативника.
Тот поправил сползшие с переносицы очки с дымчатыми стеклами и, поджав тонкие губы, буркнул:
— Когда на шее висит нераскрытое убийство, не до документов.
— Ребята, я никого не убивал, — простодушно улыбнувшись, внес ясность Семен, — у меня алиби, я только что из Новосибирска прилетел, билет и командировочное в кармане…
Оперативник в дымчатых очках поморщился и чуть приподнял уголки рта. Видимо, это означало улыбку.
— Хотелось бы надеяться, — ответил он и снова плотно сжал губы.
Крепыш, все еще немного смущаясь, спросил:
— Товарищ капитан, почему вас интересует погибший Клюев?
Лицо Снегирева вытянулось, словно он узнал о гибели близкого человека.
— Что?! — выдохнул он.
Увидев его изменившееся лицо, оперативники переглянулись, и тот, что в дымчатых очках, осторожно поинтересовался:
— Вы его знали?
Семен все еще не мог прийти в себя, смерть Клюева значительно осложняла задачу, и он, будто не расслышав вопроса, выдавил:
— Кто же мог его убить?
— Нам бы тоже хотелось это знать, — сказал высокий оперативник в дымчатых очках.
— Мы же не случайно на вас так накинулись, — извинился крепыш, потирая подбородок, — это было вызвано необходимостью. Никто его не ищет, не спрашивает, а сегодня, часа два назад, наконец-то появилась первая ниточка — приходил какой-то парень, интересовался Клюевым. Соседка позвонила нам, мы выехали, а он из-под нашего носа ушел. Тут снова старушка звонит — другой пришел, давайте быстрее, пока не сбежал… Мы и поторопились…
— Нам бы таких внештатников, — кивнул Семен в сторону окна, где обрамленная коричневым переплетом рамы виднелась старушка в черной шляпке, так и не снявшая своего зимнего пальто.
Оперативник в дымчатых очках, не дожидаясь от Снегирева ответа на вопрос своего коллеги, повторил его:
— Все-таки почему вы интересуетесь Клюевым?
— Санкция у меня на его арест, — вздохнул Семен.
— В смысле? — сказал крепыш.
— В прямом, с печатью нашего прокурора, — невесело улыбнулся Снегирев и пояснил: — Спекулировал Клюев по крупной…
— Ну и дела, — почесал подбородок крепыш. — Придется вам с нашей прокуратурой связаться.
— Свяжемся. — Семен тут же вспомнил мелькнувшую в аэропорту знакомую фигуру, быстро сунул руку в карман и, достав оттуда фотографию, попросил крепыша: — Покажите, пожалуйста, старушке.
Через несколько минут тот вернулся и озадаченно протянул:
— Она его узнала…
Семен деловито забрал фотографию, как фокусник, помахал ею в воздухе и, положив в карман, небрежно бросил:
— Два часа назад здесь был Владислав Лыков, мой земляк, кстати, тоже спекулянт, как и Клюев.
Оперуполномоченные озадаченно переглянулись, но раздавшийся в это время прерывистый автомобильный сигнал остановил готовый сорваться с их губ поток вопросов. Семен взглянул на часы и улыбнулся:
— А это ваш земляк, Баталин из ОБХСС, случайно не знакомы?
Оперативники дружно кивнули.
— Знакомы, он раньше в нашем райотделе работал, — пояснил крепыш.
