На дорожках парка толпился народ, в основном дети. Кто-то был с одним из родителей, другие - с обоими. На парочки Элис поглядывала с завистью. Предполагалось, что дети сблизят их с Назимом. А вышло наоборот. В последнее время он, казалось, снова заинтересовался ею. «Не спеши, - уговаривала она себя. - Дай ему время».
Если у них еще есть время.
Дома ее встретил тот же резкий свет, впущенный рабочей бригадой. Груда игрушек на полу гостиной вдруг показалась ей крошечной и хрупкой. Элис немножко посидела под новым окном, стараясь не замечать его, но в конце концов перерыла шкафы, откопала старое одеяло и занавесила стекло.
Назим в тот вечер пригласил ее поужинать. Элис от этого растерялась и засуетилась. Дети тоже хотели пойти, хотя он назначил слишком позднее для них время. Загонять их в постель оказалось мучением. Она затянула ужин допоздна и успела исчерпать все заготовленные темы для болтовни. Проще всего было бы говорить о детях, но это значило пойти по избитому пути, а ей хотелось, чтобы этот вечер стал необычным. Хуже всего было, что она решила не говорить ему о сообщении, потому что Назим, заметив, как она взволнована, мог, по своему обыкновению, просто встать и уйти.
Свечи стояли на столе перед ними, как шахматные фигуры. Элис чувствовала себя все более несчастной. Назим явно не понимал, что с ней творится, но она обещала не говорить о больных местах. Поэтому она выдумала и для одеяла на окне, и для своего настроения какие-то неловкие оправдания и видела, что он им не поверил.
Тем все и кончилось.
Она так надеялась, что этот вечер что-то вернет, а поздно ночью отправилась в постель одна, измотанная и подавленная.
Сон к ней не шел. В голове крутились сплошные вопросы, любовь и жизнь связались в один узел, и Элис остро ощущала, что не в ее силах сохранить ни то ни другое. Она металась под одеялом, и перед глазами неотступно стояла далекая невидимая стрела циклера, летящая в нее из бесконечности.
В конце концов она встала и прошла в свой рабочий кабинет. Надо от этого отписаться. Такой способ помогал ей и раньше. Она влезла в шлем VR и вызвала почту. Послание Хаммонда повисло перед глазами вместе с адресной частотой и вектором направления. Она вызвала команду: «Ответить».
«Дорогой мистер Хаммонд.
Я получила ваше сообщение. Вы направляли его более значительным лицам, а получила я. У меня дочь и сын - я не хочу и слышать, что их могут убить. И что мне теперь делать? Я передала сообщение в полицию. Ну и что?
Пожалуйста, признайтесь, что это была шутка. Я теперь не могу спать, только и думаю о Тиаре и о том, что с ней случилось.
Я думаю… Я сообщила в полицию, но мне кажется, этого мало, это как если бы вы звали на помощь меня, переложили всю тяжесть мира на мои плечи - а что мне с ним делать?»
Ей с каждым словом становилось легче. Элис изгоняла из себя цепь мелких огорчений и больших страхов, мешавших ей жить. Закончив, она почувствовала себя гораздо лучше.
«Отправить сообщение?» - запросила почта. О господи, нет, конечно.
Что-то плюхнулось ей на колени, чуть не вышибив дух. Шлем свалился с головы. - Мама, мамочка!
- Да-да, милая, что такое?
Джуди уютно устроилась у нее на груди.
- Ты что, мамочка, опять время перепутала?
Элис расслабилась. Какими глупостями она занимается!
- Немножко перепутала, моя сладкая. А ты что не спишь?
- Не знаю.
- Пойдем-ка мы с тобой в постель. Можешь лечь со мной, хочешь?
Джуди кивнула.
Она встала, подняв Джуди на руки. VR-шлем все еще светился изнутри, и Элис подобрала его, чтобы выключить. И, вспомнив, чем занималась, надела на голову.
Вспыхнула надпись: «Сообщение отправлено».
- О господи!
- Эй, мам!
- Секундочку, Джуди. Мама сейчас закончит.
Она поставила дочку на пол и занялась установкой. Джуди тихонько захныкала.
Она снова вызвала «Ответить» и быстро заговорила:
- Мистер Хаммонд, прошу вас игнорировать последнее сообщение. Оно не предназначалось вам. Почта напортачила. Простите, если мои слова вас расстроили. Я понимаю, что вам гораздо хуже, чем мне, и вы очень храбро поступили, связавшись с нами. Я уверена, что все уладится. Я… - Она не знала, что еще сказать. - Пожалуйста, простите меня, мистер Хаммонд.
