Они вышли во двор и вчетвером принялись заталкивать орудийные передки в открытые ворота бокса.
С улицы, не снижая скорости, въехал грузовик и лихо, с визгом остановился посредине двора. Из кабины вышел шофер, коренастый ладный парень в новенькой скрипящей кожанке и начищенных сапогах, оперся на крыло своей машины и критически оглядел заплатанный комбинезон Горшкова.
— Так. Стало быть, вы и есть новое начальство, — сказал он с легкой усмешкой и кивнул на кузов автомобиля. — Привез все, что заказывали: сварочный аппарат, швеллеры, железные прутья для стремянок. Забирайте и учтите, первый прицеп — мне.
Шофер держался уверенно и небрежно, чувствовалось, что он прижился в этом гараже, давно работает, знает себе цену. Его светлые прищуренные глаза, казалось, говорили: видали мы на своем веку механиков.
— Я для вас не начальство, — сказал Горшков. — Просто товарищ Примак попросил меня помочь оборудовать прицепы.
Он открыл боковой борт грузовика и начал сбрасывать на землю тяжелые металлические балки. Сварщик и оба слесаря пришли ему на помощь. Шофер достал бархатный кисет с шелковыми шнурками. Свертывая цигарку, заметил:
— Как же не начальство? Я сам слышал, лейтенант приказывал оформить вас механиком. Да еще без испытательного срока.
— А ты думал, тебя, лихача, поставят? — усмехнулся Логинов.
Шофер презрительно скривил губы.
— Да нет. Мое дело крутить баранку. Только ведь у нас всего четыре машины, сами справляемся. Зачем нам механик? — И добавил насмешливо, — Разве если по прицепам.
Не переставая работать, Горшков спросил:
— Почему вы не привезли материал для кузовов?
— А зачем? — шофер мотнул головой на старые грузовики, стоящие у забора. — Надо снять с них кузова и поставить на прицепы. Быстрее и проще. — Он пустил в воздух колечко густого махорочного дыма. — Распоряжение Примака. Я только присоветовал.
Горшков закрыл борт кузова, стряхнул пыль с колен.
— Плохо посоветовали, и напрасно лейтенант вас послушал.
Шсфер молчал. Его насмешливые глаза смотрели мимо Горшкова, Тот обернулся. Сзади стояли Сережа и Примак. Сережа держал под мышкой тючок; из скатанного одеяла торчали подушка и край простыни.
Горшков не смутился.
— Эти грузовики можно восстановить довольно быстро, если приняться как следует. Зачем же разорять?
Шофер пожал плечами,
— А моторы, коробки где? Пустое это дело! — Он махнул рукой и отошел в сторону.
Но Примак насторожился: он уже знал цену словам Горшкова.
— Подождите. Он же поставлен механиком. А ну, Обрезков, поезжай в столярный цех, вези двух плотников и доски на кузова.
Шофер с готовностью сел за руль и нажал педаль стартера. Мотор заработал, но вдруг фыркнул и заглох. Опять завыл стартер, но двигатель не хотел заводиться, он только фыркал и дергался. Шофер скорчил постную мину, вылез из кабины, поднял капот двигателя, покопался там и развел руками.
— Чертовщина какая-то! — Он смотрел на Горшкова смеющимися глазами. — Может, вы подсобите, товарищ механик.
Горшков медленно подошел к автомобилю и потрогал блок, Мотор был горячий. Горшков полностью открыл дроссельную заслонку карбюратора.
— Садитесь в кабину и заводите мотор.
— Думаете, пересосал бензина? — уже не скрывая насмешки, спросил шофер. Он нажал педаль стартера. Двигатель опять фыркнул и задергался, но работать не стал.
Горшков посмотрел на свои перепачканные руки, потом на шофера.
— Если вы заткнули глушитель тряпкой, дайте её сюда, потому что мне нечем вытереть руки.
Сережа бросился к выпускной трубе глушителя, вытащил оттуда тряпку и помахал ею в воздухе.
— Эх, ты, — сказал шоферу сварщик Логинов, — все шуточки строишь. Лучше бы мотор свой почистил. В порядочном гараже за такую грязь на двигателе тебя, как пить дать, сняли бы с машины.
Шофер не смутился. Он выпрыгнул из кабины и подошел к Горшкову с протянутой рукой.
— Не сердись за проверочку, товарищ механик. Моя фамилия Обрезков. Зови Сашкой. А движок сегодня же вымою.
Примак не вмешивался. Он стоял в сторонке, смотрел и слушал, чуть склонив голову набок, и жмурился от удовольствия.
