Брейер (отеческим тоном, с легкой обеспокоенностью). Вы столкнетесь с трудной публикой. Не набрасывайтесь на них сразу. Медицинское общество весьма консервативно, к тому же на заседании будут присутствовать ваши бывшие учителя. Если они вообразят, что вы поучаете их…
Фрейд. Я не задену ничье самолюбие.
Брейер смотрит на него с насмешливым недоверием и какой-то тревогой.
Фрейд (дружески). Даю вам слово. (Убежденно.) Но ни на какие уступки я не пойду.
Брейер (кивает головой). Именно это меня и беспокоит.
Фрейд. Высказывая истину, надо идти до конца.
Брейер (недоверчиво качает головой). Истину?
Фрейд (пылко, с тревогой). Брейер, неужели я вас не убедил? (Настойчиво.) Ведь я считаюсь только с вашим мнением.
Брейер (избегая ответа на этот вопрос). Во всяком случае, против лечения гипнозом у меня нет принципиальных возражений. Только вот Истина, видите ли… (Он улыбается с ласковым, но не внушающим иллюзий видом.) Существует множество истин… Они разбегаются во все стороны, как ящерицы, и я уверен, что эти истины не согласуются друг с другом. И чтобы поймать одну, хотя бы крохотную, истину не хватит целой жизни.
Фрейд улыбается в ответ. Но очевидно, что эти соображения его нисколько не убедили.
Брейер (вздохнув). Ну хорошо! Постарайтесь быть сдержаннее.
Вена. Октябрь 1886 года.
Медицинское общество. Амфитеатр. На возвышении – председатель, секретарь и читающий свой доклад Зигмунд Фрейд. Среди публики – зал почти полон – ни одной женщины. Во втором ряду сидит Мейнерт. Чуть повыше – Брейер. Публика серьезная (средний возраст присутствующих около пятидесяти), культурные и мрачные, бородатые лица. Многие в пенсне. Фрейд стоит у стола, покрытого зеленым сукном, на столе графин с водой и бокалы. Он заканчивает своё чтение, невольно прибегая к вызывающему тону, который удивляет собравшихся.
Уверенность столь молодого человека, должно быть, вызывает неприязнь множества пожилых, во всяком случае, вполне зрелых людей. Симпатии не возникло между оратором и публикой, хотя последняя держит себя серьезно и слушает с пристальным вниманием.
Фрейд. Клинические наблюдения, проведенные лично доктором Шарко над сотней больных мужчин, позволяют окончательно отбросить тезис, который – я слишком часто об этом слышу – отстаивают в медицинских кругах Вены и согласно которому истерия всегда проявляется только у женщин, оказываясь результатом половых расстройств.
Мейнерт слушает Фрейда невозмутимо, лишь левой рукой беспрестанно теребит бороду.
Брейер иногда украдкой озирается, следя за реакцией аудитории. Остальное время он внимательно слушает, слегка улыбаясь, чтобы подбодрить Фрейда, который явно в этом не нуждается.
Фрейд. Совершенно очевидно, что после этих превосходных опытов нельзя больше сохранять даже малейших сомнений насчет невротической природы истерического поведения. Истерия имеет право гражданства среди психических заболеваний, и, каковы бы ни были заслуги отдельных выдающихся умов, надо предложить им благоговейно склониться перед Опытом: истерия также не является симуляцией болезни, как не является она и симуляционной болезнью. В соматических своих симптомах истерия характеризуется неким потворством тела, которое дает психическим конфликтам физический выход. Та внушаемость, которая отличает истерию от всех других психоневрозов, позволила мне показать вам, до какой степени неэффективны существующие методы терапии. Истерия не лечится массажами, душем и электротерапией. В заключение да будет мне позволено пожелать, чтобы мы наконец-то стали прибегать к гипнозу и использовать чрезмерную внушаемость больных для того, чтобы путем внушения же избавить их от болезней, которые они сами себе выдумали.
Фрейд закончил чтение и поклонился. Раздались жидкие хлопки, которые тут же смолкли. Долго аплодирует один Брейер. Мейнерт сидит неподвижно. Он вызывающе оперся руками на спинку свободного кресла перед собой.
Похоже, Фрейд растерялся, не знает, куда ему деваться. Он не понимает, сесть ли ему на свое место или оставаться у стола. Пытаясь выиграть время, Фрейд складывает в папку бумаги. Вся эта процедура происходит в гробовой тишине. Собрав бумаги, он собирается уходить, но председатель его останавливает.
