Жан. Я-то? О, уж не сомневайтесь! Думаете, я до вас и не был ни с кем?
Фрекен. Какие слова, какие мысли!
Жан. Так уж я учен, таков уж я есть! Ну, не будем нервничать и благородство корчить, мы ведь одним миром мазаны! Послушай-ка, милочка, иди-ка сюда, я тебя винцом попотчую! (Открывает ящик стола, вынимает вино; наливает в немытые стаканы.)
Фрекен. Откуда у вас это вино?
Жан. Из погреба!
Фрекен. Бургундское моего отца!
Жан. А для зятя его слишком жирно? Как?
Фрекен. А я пью пиво!
Жан. Это доказывает лишь одно – что вкус ваш грубее моего.
Фрекен. Вор!
Жан. Желаете на меня донесть?
Фрекен. Ох! Пособница домашнего воришки! Уж не напилась ли я, не во сне ли я все это сделала? Иванова ночь! Праздник невинных забав…
Жан. Да уж, невинных!
Фрекен(ходит по кухне). Есть ли сейчас на свете человек несчастнее меня?
Жан. Отчего это вы так несчастны? После эдакой победы? Подумали б хоть про Кристину! У нее ведь тоже небось чувства есть!
Фрекен. Да, раньше я так думала, теперь уж не думаю. Нет, плебей остается плебеем!
Жан. А шлюха – шлюхой!
Фрекен(падает на колени, ломает руки). Ох, Господи, возьми Ты у меня эту ненужную жизнь! Возьми меня из грязи, в которой я увязаю! Спаси меня! Спаси меня! Господи!
Жан. Не скрою, мне вас жаль! Когда я лежал на грядке с луком и смотрел, как вы гуляете среди роз, у меня… теперь-то уж можно признаться… были точно такие же нечистые мысли, как и у любого другого мальчишки.
Фрекен. И вы хотели из-за меня умереть!
Жан. От бузины-то? Да это я так, наболтал.
Фрекен. Вы солгали?
Жан(сонно). Вроде того! Собственно, я вычитал в газете историю про одного трубочиста, который улегся в дровяной ларь, набитый сиренью, когда его приговорили к уплате денег на ребенка…
Фрекен. Вот вы, значит, какой…
Жан. А что мне было еще придумать; женщины, известное дело, падки на разные побрякушки!
Фрекен. Негодяй!
Жан. Дрянь!
Фрекен. Да, увидали ястреба со спины-с…
Жан. Ну, почему же со спины…
Фрекен. И я оказалась первой веткой…
Жан. Ветка-то гнилая…
Фрекен. И мне назначалось стать отельной вывеской…
Жан. А мне – отелем…
Фрекен. Сидеть за вашей конторкой, приманивать ваших клиентов, писать фальшивые счета…
Жан. Это я бы уж и сам…
Фрекен. Какой же грязной может быть душа человеческая!
Жан. Вот бы и постирали ее!
Фрекен. Лакей, слуга, встать, когда я с тобой говорю!
Жан. Лакейская полюбовница, подружка слуги, заткни глотку и проваливай. Ты еще будешь упрекать меня в низости! Уж так низко, как ты себя сегодня вела, ни одна бы из простых девушек себе не позволила. Думаешь, наши девушки так лезут к мужчинам? Видала ты когда, чтоб девушка из простого звания так предлагалась? Такое я видел только у зверей да потаскух!
Фрекен(потерянно). Да, правда, бей меня, топчи. Я лучшего не заслужила. Я дрянь. Но помоги мне. Помоги мне из этого выбраться, если только возможно!
Жан(мягче). Ну, соблазнил я вас, да, не стану отнекиваться от эдакой чести. Но неужто же вы думаете, что человек в моем положении осмелился бы на вас даже глаза поднять, если б вы сами его не поощряли! Я до сих пор изумлен…
Фрекен. И горд…
Жан. Отчего бы нет? Хотя, должен признаться, победа далась мне чересчур легко, чтобы как следует опьянить.
Фрекен. Добивайте!
Жан(встает). Нет! Напротив, вы уж извините мне все, что я тут наговорил! Я не бью безоружного, тем более женщину. Не буду отрицать, мне даже приятно было увидеть, что золото, ослеплявшее нас, оказалось сусальным, что спина-то у ястреба тоже серенькая, что нежные щечки напудрены, под полированными ноготками траур, что платочек-то хоть надушен, а грязноват… Но, с другой стороны, я разочарован, что предмет моих воздыханий не оказался повыше, покрепче, я с тоскою гляжу на то, как низко вы пали, стали ниже гораздо вашей кухарки; с тоскою гляжу, будто на моих глазах сорвало ветром осенние цветы и они смешались с грязью.
Фрекен. Вы так говорите, будто вы уже выше меня.
Жан. А что же? Я бы еще мог из вас сделать графиню, а вы меня графом – никогда.
Фрекен. Зато я рождена от графа, а это уж вам не дано!
Жан. Верно. Но от меня могли бы родиться графы – если б…
Фрекен. Но вы вор. А я нет.
