Тихменев Петр Александрович (1824–1888 гг.) Капитан 1 ранга, автор трудов по морской истории, историк Русской Америки. Образование получил в Морском Кадетском корпусе. С 1839 по 1846 служил на Балтике. В 1848 году назначен адьютантом к губернатору Астрахани и переведён на Каспий до 1852 года. Далее переведён на фрегат «Паллада» и шхуну «Восток». С присвоением капитана-лейтенанта в 1856 году стал помощником капитана Астраханского порта. За ряд научно-исследовательских работ получил две Демидовских премий. С 1882 года (по 1888 г.) возглавил архив Кронштадтского порта. Написал ряд исторических научно-исследовательских работ. Скончался 7 сентября 1888 года.
Унковский Иван Семёнович (29.03.1822 – 11.08.1886 гг). Родился в с. Клышево Перемышльского уезда Калужской губернии. Адмирал, кругосветный мореплаватель, сенатор, исследователь Японского моря и залива Петра Великого. В 1852 году Унковский назначен командиром фрегата «Паллада» в чине капитана-лейтенанта. Его плавание на Дальний Восток совпало с Восточной войной. Плавание фрегата «Паллада» положило начало новому этапу в истории российского мореплавания в Тихом океане. Настало время великого противостояния англо-французскому флоту, где наши моряки отважились «биться до последней капли крови» Родился в г. Гельсингфорс в семье офицера Российского флота. В 1837 г. Окончил Морской кадетский корпус. Один из авторов подписания русско-японского договора 26 августа 1855 года. В 1860 году Унковскому присвоено звание контр-адмирала.
Шварц Сергей Павлович (1829–1905 гг.), адмирал военно-морского флота Российской империи. Немец, потомок колонистов. В 1846 году окончил Морской корпус и произведён в мичманы. В 1847–1851 годах служил на Чёрном, Средиземном и Балтийском морях. С 1852–1854 годах на фрегате «Паллада», представлен к наградам и в чине капитан-лейтенанта служил на верфях США. В 1863 году прибыл в Кронштадт, где назначен капитаном порта. В 1893 году произведён в адмиралы и возглавил Военно-морской суд. Почётный гражданин г. Кронштадта. Награждён орденами и медалями Российской империи и иностранных государств. Погребён на Свято-Троицком кладбище Ораниенбаума.
Глава 2. Ваня Гончаров из Симбирска
Родился будущий писатель по сути одновременно с началом Отечественной войны 1812 года: 6 июня. Многие известные нам агрессоры предпочитали для нападения на Россию именно это время цветения садов и соловьиных трелей. Наполеон не стал исключением, как видимо был не просто агрессор, но ещё и «романтик». Не жилось ему во дворцах Парижа с французской кухней и винами. Потянуло на самогон и сеновал, а напоролся на крестьянские вилы и партизанские пики с топорами. Вся Россия от мала до велика поднялась на борьбу с супостатом. Провинциальный городок Симбирск не был исключением. Он, как и вся Россия, встал на защиту своей Родины. Хотя обыденная жизнь шла своим чередом: бабы рожали, на полях растили хлеб. Народные мстители отлавливали в необъятных лесах России незадачливых захватчиков и охотников до чужого добра. Заново отстраивалась сожжённая Москва.
При крещении младенца, родившегося в семье пожилого купца Александра Ивановича Гончарова крёстным отцом был наречён друг семьи Гончаровых дворянин Н. Трегубов. Мальчика поименовали Иваном. Трегубов же, вышедший в отставку боевой морской офицер в чине капитана-лейтенанта жил во флигеле, снимаемый у тех же Гончаровых по соседству. Фактически двух сыновей и столько же дочек воспитывала их мать Авдотья Матвеевна. Отец Александр Иванович был поглощён купеческими делами и даже занимал пост городского головы. По линии рода Гончаровых передавалась старая религиозная вера. Так что в семье строго блюлась староверческая религия. И скрупулёзно велась книга-летопись рода Гончаровых.
Но Ваня сызмальства прикипел к своей «усатой няньке» соседу Трегубову. И жизнь его проистекала по принципу: чем хуже, – тем лучше. Даже самовольные походы на Волгу с уличными мальчишками благополучно завершались под защитой ставшего более чем родным отцом-крёстного Николая Николаевича Трегубова. Посыльных для наказания слуг он как истый дворянин гнал не церемонясь: «Пшёл вон!» Позже матушка, отойдя душой от зла прощала выходки сына, даже лазания на колокольню вкупе со старшим братом Колей. Немалую пользу имел от дружбы с моряком маленький Ваня: к семи годам приобщился к чтению вообще, и ко всему ещё к трудам философского, научного склада. Уразумел географию, практическую астрономию и даже обе математики… Но однажды неугомонного пасынка потеряли напрочь: ни в перелеске, ни на пристани Волги, ни в ватаге соседских мальчишек шалуна сыскать не смогли. К обеду беглец явился сам «аки нечисть страшен ликом и чёрен повсеместно». Но, блистая зубами и сияя счастливыми глазами – он поведал дворовым и крёстному, что лазал в печную трубу заброшенного дома, дабы днём созерцать звёзды… Все были так ошеломлены, что забыли о наказании.
