Тронутый этими словами, преданный пес прижал уши, замахал хвостом и благодарно загавкал. Его хозяин, посчитав такое поведение неуместным, стал выпроваживать собаку и своего брата из гостиной, но Фредерика остановила его.
— Нет, прошу, не убегайте! Я хочу представить вас лорду Алверстоку! Это мой брат Джессеми, сэр, а это Феликс.
Маркиз поклонился им в ответ и поймал любопытные взгляды Джессеми, юноши лет шестнадцати, и Феликса, который был года на три или четыре моложе брата. Он не привык к тому, чтобы его так откровенно изучали, и решительный огонек мелькнул в его глазах, когда он сам стал рассматривать братьев.
Джессеми, показалось ему, был утрированной копией своей сестры: волосы темнее, чем у нее, нос с более выраженной горбинкой, а рот и подбородок выдавали решительность, граничащую с упрямством. У Феликса же было еще по-детски пухлое личико со вздернутым носиком, но те же твердый подбородок и прямой взгляд, что у сестры и брата, и еще меньше застенчивости. Он и прервал молчание, выпалив:
— Сэр! Вы слышали о неуловимой машине?
— Конечно же нет! — заверил его брат. — Простите, сэр, у него ветер в голове!
— Не ветер, а железнодорожные локомотивы, — отозвался Алверсток. Он взглянул на Феликса. — Это, кажется, паровоз, не так ли?
— Да, совершенно верно! — с жаром воскликнул Феликс. — Локомотив Тревистика, сэр. Я имею в виду не Пыхтящего Дьявола, тот двигался по дороге, но на него попала искра, и он сгорел.
— Ну и прекрасно, — вставил Джессеми. — Паровые машины на дорогах! Они бы распугали всех лошадей!
— Ерунда! Лошади быстро привыкли бы к ним. К тому же я говорю не о нем, а о том, что движется по рельсам со скоростью пятнадцать миль в час, а то и больше!
Он снова обратился к Алверстоку:
— Я знаю, что его привезли в Лондон, мне сказал об этом мистер Рэшбери, мой крестный, и что можно прокатиться на нем за шиллинг. Он говорил, что это к северу от Нью-роуд, где-то недалеко от Монтегю-хауз.
— Да, это находится там, — сказал Алверсток. — Я, правда, никогда там не был, но слышал, что его изобретатель — как его зовут?
— Тревисик! У его первого локомотива пять вагонов, и он может перевезти десять тонн железа и семьдесят человек, но со скоростью всего пять миль в час. Он находится в Уэльсе — я не помню, как называется это место. А у того, что находится здесь, один вагон, и…
— Прикуси свой болтливый язык, — перебил его Джессеми. — Ты даже слова не даешь вставить лорду Алверстоку.
Смущенный этой репликой, Феликс поспешил извиниться перед Алверстоком, но тот, развеселенный мальчиком, сказал:
— Неправда! Я всегда могу вставить слово, если захочу! Такой локомотив действительно был, Феликс, но, боюсь, это дело прошлое. Скорее всего, Тревисик арендовал землю недалеко от Фитцрой-сквер, огородил ее и проложил круговую дорогу. Насколько я помню, это наделало шуму, но, хотя много народу собиралось посмотреть на это, немногие отваживались прокатиться, а после того, как рельсы сломались и поезд перевернулся, желающих не стало совсем! Так что ее пришлось забросить. Это было, должно быть, лет десять назад. — Он улыбнулся, заметив разочарование на лице Феликса, — Мне очень жаль! Ты действительно так интересуешься паровозами?
— Да нет — двигателями! — запинаясь, ответил Феликс. — Паровой двигатель — сжатый воздух!.. Сэр, а вам приходилось видеть пневматический лифт в той литейной мастерской в Сохо?
— Нет, — ответил лорд. — А ты уже видел?
— Меня бы и не впустили туда, — печально сказал Феликс. Тут его осенила идея, и, впившись горящими глазами в Алверстока, он спросил затаив дыхание:
— А если вы захотите посмотреть — вам разрешат?
Фредерика, которая опять села на свое место, сказала:
— Нет, нет, нет, Феликс! Лорд Алверсток не захочет смотреть его! И не вздумай приставать, чтобы он тебя туда сводил.
Она была права: у Алверстока не было ни малейшего желания осматривать пневматический лифт, но он не мог устоять перед умоляющим взглядом, устремленным на него с такой надеждой. Он тоже сел обратно и, улыбаясь, с сожалением сказал:
— Думаю, разрешат. Но ты должен мне рассказать об этом подробнее.
