Отец, здраво рассудив, что ожидать скорых перемен к лучшему не приходится, предложил сыну поступить в пехотную академию. Тем самым дон Николас решил судьбу Франсиско. Предложение отца не вызвало серьезных возражений молодого человека, твердо решившего стать военным. Летом 1907 г. он вместе с двоюродным братом Франсиско Франко Сальгадо Арухо отправился из Ла Коруньи в Толедо, где находилось избранное ими учебное заведение.
Успешно сдавший 28 августа 1907 г. вступительные экзамены, четырнадцатилетний Франсиско Франко Баамонде стал кадетом первого курса этого старейшего военного училища Испании. В том же году произошла еще одна серьезная перемена в жизни семьи Франко: дон Николас получил новое назначение в Мадрид, но отправился туда один, оставив семью в Эль Ферроле. Николас Франко прожил в Мадриде до самой своей смерти в 1942 г., так что нелегкий переход к взрослой жизни усугублялся для Франсиско переживаниями, связанными с тяжелыми домашними обстоятельствами.
Академия, где предстояло учиться Ф. Франко, располагалась в замке Алькасар, древней толедской резиденции испанских монархов. Эта величественная крепость стояла на холме, откуда открывался широкий вид на город, прекрасно отображенный на полотнах Эль Греко и мало изменившийся со времени их создания. Выстроенный императором Карлосом V (для испанцев он был королем Карлосом І) как символ «империи, в которой никогда не заходит солнце», Алькасар превосходно подходил для воспитания в кадетах почти мистического благоговения перед былым величием и славой Испанской державы, которое, трансформируясь в традиционалисткии национализм, становилось основной чертой мировоззрения офицерской касты.
Первое знакомство с суровым бытом Алькасара было для Франсиско достаточно тяжелым испытанием. Привычный к окружавшему его дома материнскому вниманию, он поначалу плохо переносил аскетические порядки, царившие в академии. Невысокому, изящному до хрупкости подростку досталось немало насмешек от товарищей — за рост, составлявший менее 160 см и за то, что среди 300 с лишним первокурсников академии он был самым младшим. В довершение неприятностей командир роты кадетов отдал унизительное для Франко распоряжение выдать ему для строевых упражнений винтовку, укороченную на 15 см, что вызвало шквал насмешек однокурсников. Его стали называть Франкито, или Пакито. Ко всему добавилось заметное ухудшение здоровья, вызванное постоянным пребыванием в плохо отапливаемых помещениях старого замка. Частые бронхиты и гаймориты нередко укладывали молодого человека на госпитальную койку.
Впрочем, со временем проблем стало меньше. Спала острота тоски по дому и матери, пришло уважение товарищей и уверенность в собственных силах. В этот период у Франсиско появились друзья, многие из которых стали его соратниками на всю жизнь. Среди них: Камило Алонсо Вега, Хуан Ягуэ и Эмилио Эстебан Инфантес. Сблизился он со своим двоюродным братом Франсиско Франко Сальгадо Арухо, которого в академии по контрасту с маленьким Пакито называли за крепкое сложение Пакон. Всех их объединяла общность происхождения и интересов. Каждый происходил из почтенной, но небогатой семьи и серьезно относился к военному ремеслу, без которого не представлял себе дальнейшей судьбы.
Характеризуя систему обучения в академии во времена пребывания в ней нашего героя, надо сказать, что Алькасар не вполне соответствовал важной задаче насыщения испанской армии высококвалифицированными командными кадрами. Методика преподавания и изучаемый материал были в значительной степени архаичны. Приоритетными дисциплинами в академии считались специальные военные предметы и строевая подготовка. Меньшее внимание уделялось верховой езде, фехтованию и огневой подготовке, и уж совсем неважно велось преподавание общеобразовательных дисциплин, кроме военной истории и истории Испании. Однако даже специальную подготовку будущих командиров трудно было назвать полноценной и отвечавшей требованиям своего времени.
Основным учебным пособием для кадетов являлся «Регламент теоретических инструкций сухопутных войск», который основывался преимущественно на анализе уроков франко-прусской войны 1870–1871 гг. и далеко не соответствовал реалиям военного искусства начала XX века. Англо-бурская и русско-японская войны, явившие миру новое оружие и соответствующие ему тактические решения, совершенно не нашли отражения в учебных программах Алькасара. Даже собственный опыт борьбы в колониях не анализировался должным образом, а следовательно, не предлагался
