— Очень смешно, Джонатан, обхохочешься!
— Что же тут смешного? — Джонатан ткнул пальцем в сторону Ли и с шутливым вызовом взглянул на Уэйда. — Я вхожу в комнату и вижу, как ты целуешь роскошную женщину. Тут же ты сообщаешь, что отныне она официальный друг нашего семейства. Я и решил, что официально имею право ее облобызать. — И он протянул руку Ли. — Приветствую вас в нашей семье. — Потом поднял бровь и слегка кивнул в сторону Уэйда, как бы спрашивая: что это с ним такое?
Теперь уже Ли не выдержала и расхохоталась.
— Благодарю вас, Джонатан. — Она пожала его руку. — Вы с Уэйдом оказали мне самый дружеский прием как другу семьи.
Джонатан, все так же пританцовывая, пошел к двери, сообщив на прощание:
— Буду в сарае. Можете вернуться к вашим занятиям. Больше я… м-м-м-м… вам не помешаю.
Изо рта Уэйда вырвалось тихое рычание, не предвещавшее ничего хорошего, но Джонатан, не дожидаясь продолжения, выскочил вон из комнаты.
— Ох уж этот щенок! Вот я ему покажу!
— Не обращайте внимания, Уэйд. Он ведь просто шутил, и я ни чуточки не обиделась. — Понимая, что неплохо бы переменить тему беседы, она сказала: — Я тронута тем, что вы доверились мне. Майра Джо будет счастлива, что вы сложили оружие.
Разговор зашел о его дочери, и Уэйд мигом забыл про Джонатана. На время, во всяком случае. Ли не сомневалась — Джонатан немного позднее узнает о себе много нового.
— Надеюсь. Я так волнуюсь за нее!
— Знаю, но причин для беспокойства нет. У нее обычная предсвадебная горячка. Да и кроме подготовки к бракосочетанию сколько волнений было из-за выпускного вечера, а потом это противостояние с обожаемым папочкой…
— Да-да, по-моему, нагрузка была чрезмерной.
— Хватит вам себя грызть, давайте лучше воспользуемся затишьем и, пока вы в добродушном настроении, поговорим о фраке.
— Давайте лучше не будем.
— Нет, будем, — сказала она решительно, видя, что он направляется к нераспечатанным коробкам. Уэйд принялся их развязывать, точно и не слышал ее слов. — Я не позволю вам игнорировать меня.
— О женщины! — Уэйд со вздохом поднял глаза к небу, его лицо приняло знакомое ей упрямое выражение. — Я же сказал, что не желаю говорить на эту тему. Мне уже пришлось пойти на уступки, на сегодня хватит.
— Да, вы многим поступились, по сравнению с этим вопрос о фраке и связанных с ним неудобствах куда менее важен.
Опершись руками о стол, Уэйд перенес на них тяжесть тела.
— Ошибаетесь, Ли, он очень важен. Вам, конечно, это кажется глупостью, но ни для кого, даже для Майры Джо, я не облачусь в этот обезьяний наряд. Я надевал его только один раз, но больше — ни за что.
— Тогда спросите себя, что важнее: ваша дутая гордость или сообщения о свадьбе вашей дочери, которые появятся в печати? А что они появятся, и притом в разделе светской хроники, я не сомневаюсь. Так неужто вам хочется, чтобы их авторы проводили параллель между свадьбой и тем инцидентом?
Но Уэйд твердо стоял на своем. Решив на время отступить, Ли прибегла к тактическому маневру:
— Ну хорошо, оставим пока вопрос о фраке открытым. А не посмотреть ли мне, просто так, интереса ради, во что вы оденетесь завтра?
Уэйд взглядом дал ей понять, что отлично все понял.
— Жевательный табак обещаю оставить в спальне.
— Уэйд…
— Я знаю, моя дочь меня любит, — прервал он ее, подняв руку. — Но знаю также: ей хочется сделать из меня нечто мне несвойственное. Я никогда не стану городским франтом, но, если вам угодно, с удовольствием покажу вам то, что приготовил на завтра. Только не требуйте от меня слишком многого.
Поймав его на слове, пока он не передумал, Линда немедленно отправилась за ним в его комнату. Уэйд открыл дверь, включил свет, и ее обдал присущий лишь ему одному сильный запах. Ничем не примечательная чисто прибранная комната с аккуратно застеленной постелью тем не менее носила на себе печать личности своего обитателя, начиная от перекинутых через спинку стула джинсов с торчащим из них ремнем и кончая книжной полкой, где рядом с «Коневодством в девяностые годы» красовались новейшие детективы. На туалетном столике лежали ручные часы на причудливо изогнувшемся кожаном ремешке, а верх гардероба украшала копилка орехового дерева с его инициалами. Копилка была явно не во вкусе Уэйда, скорее всего, ее подарила отцу Майра Джо.
