- Видите ли, дело в том, что...
Линда подошла к владельцу витатрона вплотную, коснулась тонкими нежными пальцами рукава пиджака. И посмотрела в глаза тем особым взглядом, каким женщина смотрит на мужчину, от которого многое зависит в ее жизни и которому за это многое она готова отдать самое дорогое, что у нее есть, - собственное тело. Точнее, не отдать, а предоставить во временную аренду.
И Шпак мгновенно понял это.
- Что вы испытываете некоторые финансовые затруднения, - помог он телеведущей начать говорить о главном.
- Они временные. Я уверена, контракт будет продлен.
- Но сеанс вам нужен уже сейчас.
- Мы могли бы поужинать сегодня вместе, - улыбнулась Линда той улыбкой, после которой мужчины обычно начинали выполнять все ее просьбы..
- К сожалению, я сегодня не смогу. И завтра тоже! - предупредил Шпак следующее предложение своей собеседницы. - Видите ли... Когда мне хочется острых ощущений, я занимаю один из саркофагов и получаю их.
- Вы продолжаете рекламировать свой витатрон? - нахмурила черные, почти прямые брови Линда.
- Меня привлекает это больше, чем секс, - сказал мужчина, глядя женщине прямо в глаза. - И не одного меня.
- Но почему? Ведь все, насколько я поняла, сводится к тому же - сексу. Ну, часто заканчивающемуся смертью, - брезгливо повела она плечиками, укутанными тончайшим, почти невесомым и почти невидимым шарфиком.
- Вы поняли совершенно неправильно. Не к сексу, а к любви. Дистанция между ними - огромного размера. А люди, пережившие свою смерть, начинают совершенно иначе относиться к своей жизни.
- Мне впервые приходится уговаривать мужчину. Я даже не знаю, как должна себя вести.
- А никак. И уговаривать меня не нужно. Витатрон - удовольствие дорогое. И продается оно - только за деньги.
- А вот и нет!
- А вот и да!
- Да она же страшнее атомной войны! У тебя на нее и не встанет!
- У меня на всех встает. Так на что спорим?
- На ящик пива.
- Шара не канает. Она наверняка еще девочка. Из-за ящика пива возиться... Спорим на твой мотоцикл!
- А ты что на кон поставишь?
- Свой компьютер с виртуалкой.
- Заметано! Только давай оговорим сроки. Месяца тебе хватит?
- Вполне.
Кир протягивает вперед правую ладонь, я хлопаю сверху своею. И только потом начинаю сомневаться: а вдруг Супникова не согласится?
- Вот это, я понимаю, спор! - восхищается Шурик Колесников.
- Да... Похоже, скоро Кир получит то, о чем и не мечтал, - сомневается в моем успехе Витька Пасько.
- Посмотрим, - цежу я сквозь зубы и смачно сплевываю на пол школьного сортира.
В тот же день я иду за Супниковой, сопровождаемой парой подружек, до тех пор, пока она не остается одна.
- Ксюха, привет! - немедленно догоняю я ее и бесцеремонно забираю полиэтиленовый пакет с учебниками и тетрадками.
- О! Ты что, решил меня проводить? - не верит она собственному счастью. Еще бы! У Супниковой тонкие кривые ноги и грудь плоская, как доска, хотя все ее сверстницы давно уже примеряют лифчики. Примеряют, но не носят - нынче они не в моде. Во всяком случае, мне еще ни разу не приходилось с девчонки лифчик снимать, хотя трусики - уже не однажды.
- Ага! - улыбаюсь я улыбкой дебила. - Мне в компьютерный салон надо зайти, нам как раз по пути.
- А я уж решила, что ты с Ягуповой рассорился, - разочарованно говорит Супникова и замолкает.
- Еще нет, но собираюсь.
- Почему?
- Больно много о себе воображает.
- Мне бы такие ноги, как у нее... Я бы тоже воображала, - раскатывает губу Ксюха.
- У тебя тоже ноги красивые, - беззастенчиво вру я.
- Правда? - приостанавливается Супникова и заглядывает мне в глаза.
- В натуре! Только ты, наверное, еще не девушка? - красноречиво смотрю я на то место, где у нее должны быть сиськи.
- Давно уже девушка. А груди у меня тоже есть, только еще маленькие. Мама сказала, они у меня вырастут позже. И целоваться я умею, двоюродный брат научил, - бесхитростно сообщает Ксюха.
- Может, он тебя и всему остальному научил? - хмыкаю я.
- Нет. Остального он и сам не умеет.
- Хочешь, научу? - столь же бесхитростно предлагаю я.
- А ты умеешь? - не верит Супникова.
- Спроси у Ягуповой.
