Глава 4.12. Уговоры и легкое похлопывание по щекам
Вчерашнего бездельника превратить в энергичного работника можно. Есть старинный способ кнута и пряника.
15 октября 2007 года
Единственное, что придумал Валентин, это потянуть время. Через два дня в Череповец должен приехать его старший брат. Вдвоем они как-нибудь уговорят Скворцова плыть по Волге, надеялся Коробов-младший. Эта детская привычка, полагаться на старшего брата, так и не прошла с годами. Хотя старший брат был таким же рохлей, как и он.
* * *
Скворцов был настроен решительно, привел с собой Ана. Недалеко прохаживался штабс-капитан Мышкин в компании с пожилым красным командиром, фамилию которого Валентин не помнил. «Ишь как дружат, белый – красный, красный – белый, — неприязненно подумал Коробов-младший. От раздражения у Валентина разболелась голова. Он попросил Скворцова подождать и вернулся в автомобиль за аптечкой, выпил таблетку аспирина. Настя начала шипеть на него. Пришлось встать и идти к этим неприятным людям.
* * *
Скворцов уже терял терпение. Что вообще воображает о себе этот великовозрастный лоботряс? Мало того, что опоздал на двадцать минут, ушел обратно и пропал. Если бы Василий мог, он бы давно расстрелял этого… У Скворцова не было приличных слов для характеристики Коробова. Таких мужчин в начале века просто не существовало. Страшно разболелась голова. Старая контузия давала себя знать. «К перемене погоды», — подумал Василий.
* * *
Павел Ильич Ан с любопытством смотрел на перемещения Коробова туда-сюда. «Экий он ребенок! Да из него можно веревки вить. Может подержать его здесь пару дней в яме? А когда приедет брат, начать диктовать свои условия? Нет, этот чистоплюй не согласится. Иннокентий Петрович тоже не одобрит. А младший командный состав просто смотрит Скворцову в рот. Командир дивизии, а ведет себя, как унтер-офицер. Всех девять тысяч знать по имени, где служили, где работали, за что сели невозможно. Но факт. Вникает во все мелочи, унтер-офицером был, унтер-офицером остался. А главный вопрос не решает». Не одобрял капитан работу своего командира.
* * *
Штабс-капитан Мышкин был доволен развитием событий. Лично ему освобождения из лагеря ждать не приходилось, хотя он честно послужил красным, учил младших командиров. Тяжелый недельный переход, был предварен недельным отдыхом, и спокойным плаваньем по Онежскому озеру. Нынешний отдых позволил адекватно оценить назначения, сделать нужные передвижки в составе. Отряд становился боеспособным. Питание было полноценным. Единственный минус – обмундирование.
* * *
Сели на ящики, оставшиеся от продуктов. (Погрузка-разгрузка, грузчики немного перекусили. И, судя по количеству пустых ящиков, не совсем немного.) «Дисциплина хромает, да и учет негодный», — отметил Скворцов.
Помолчали для солидности минут пять.
— Я готов услышать ваши предложения. Как договаривались, — первым не выдержал Валентин.
— Нет. Сначала я хочу услышать, как ты максимально улучшишь условия нашего путешествия, — возразил Василий.
— Во-первых, на каждую ладью по два прибора ночного видения и два бинокля, — начал Валентин.
— Что такое прибор ночного видения, — остановил его Василий.
— Человек излучает тепло в инфракрасном диапазоне. Прибор позволяет увидеть это тепло, или костер, например.
— Понятно. А месяц назад эти приборы купить нельзя было?
— Месяц назад стояли другие задачи.
— Дальше.
— Во-вторых, два десятка овчарок. В-третьих, сотню лошадей с седлами. В-четвертых, средства воздушной разведки. В-пятых, быстроходный катер. В-шестых, улучшение быта. И, наконец, каждому в день по пятьдесят грамм для согрева.
— Каски и бронежилеты?
— Сотню штук для старшего командного состава, — обрадовался Валентин.
— Ты подожди на той стороне, а мы пока посовещаемся, — выпроводил Скворцов Валентина.
Тот радостно вскочил, и, чуть не бегом, перебрался в свой мир.
* * *
— Садитесь все поближе. Что скажешь, Иннокентий Петрович?
