– …! – сказала Яна что-то.
Саня не расслышал и переспросил (было похоже на «Опять они!»), но та мотнула головой.
– Давай обойдем, – предложила она. – Я тут рядом…
Они молча прошли полтора квартала, слушая крики за спиной (те никак не желали отдаляться). Потом Саня стал, как на дуб налетел, и сказал «блин».
– Что такое?
– Да я тормоз. Рюкзак протупил у тебя взять. Ты так интересно рассказываешь, я и забыл, как нормальные люди себя ведут, – совершенно искренне сказал Саня. Яна просияла и сказала:
– Пойдем ко мне! Сегодня у меня более-менее свободно. Видишь, даже в школу пошла. Пойдем! – она даже потянула его за руку. – Покажу тебе кое-что.
Такого поворота Саня не ожидал… или, вернее сказать, не надеялся на него, хоть и очень хотел. Он тут же звякнул Юле, что полет, мол, проходит нормально, небольшая задержка на Плутоне, надо пополнить запасы плутония, – и нырнул с Яной в ничем не примечательное парадное, которое сразу стало очень даже примечательным.
Дома у нее (8 этаж, 32-я квартира) он поздоровался с Яниной мамой, отказался от чая, сказал что-то вежливое – и чуть не рухнул на шеренгу тапочек: Яна дернула его за руку, втащила в свою комнату и закрыла дверь.
– Так-с, – сказала она и сняла очки. Черные дыры без них оказались такими же большими. – Ща будем тебе всё показывать.
Ее комната никак не напоминала комнату гения-программиста: везде висели чьи-то физиономии, из которых Саня опознал только Галадриэль и китайскую суперменшу из «Героя», какие-то комиксы, диаграммы, завитушки и каляки-маляки вперемешку с конвертами от винила. Присмотревшись, Саня заметил несколько похожих физиономий: то ли девушка, то ли женоподобный парень у столба, с опухшими глазами и выражением лица, как из паблика «Страдающее Средневековье». Почти все они были рисунками в старинном стиле, а одна была черно-белой фоткой или скрином из фильма.
– Это Джек Бакли, это Джармуш, – показывала Яна, тыкая в разные углы комнаты. – Это из Blind Guardians. Слушаешь такое?.. Это всякие мои фрактальчики, фанатела года два назад… ну а дипломы все в гостиной. Чтоб гости видели.
– Дипломы?..
– Ну да. У меня их больше, чем у нас в квартире места. И от Гугла есть, и от Adobe…
Ровно наоборот, вдруг понял Саня. Это очень похоже именно на комнату гения. Так похоже, что он снова стал стесняться, хоть уже и почти освоился.
– А это кто? – спросил он, показав на парня с опухшими глазами.
– Жанна д’Арк.
– Упс, – вспомнил Саня. – А… почему… – (он всё никак не мог подобрать слова для этого «почему»), – …почему ее так много?
– У нас с ней особая связь, – сказала Яна и раскрыла ноут. – Мы чуем друг друга. Я чувствую, как она верила и… и как горела. И во сне тоже. Знаешь, что такое сны?
– Ну-у-у… в общих чертах…
– Фрейд думал, что это бессознательное являет нам себя. Нейрофизиологи думают, что это сгружаются данные из верхнего слоя памяти в нижний, а мы наблюдаем, тксзть, копирование файлов. Все они правы, но…
Ноут загрузился, и Яна открыла какую-то софтину (небось свою, подумал Саня).
– А еще сны – это выход в другие миры. В альтернативные вероятности, чтоб не так банально. Ну, в спайки между ними. Только специфика в том, что ты смотришь их в режиме просмотра: видеть видишь, слышать слышишь, а редактировать не можешь. Правда, эту галочку – «режим просмотра» – можно попытаться снять… Смотри.
Саня уставился на экран. Там были одни буквы-цифры.
– Это код, – сказала Яна. – Мне так привычнее. Ну ладно, вот, – она переключила что-то, и вместо цифр появился шар. – Это модель нашего мира. Не планеты Земля, а… ты понял, да?
– Угу.
– А теперь смотри. – Она переключила еще что-то, и вдруг шар приблизился в сколько-то там тысяч раз. Вблизи он оказался не ровненьким, как и Земля, а сделанным из плетения зигзагов, будто миллионы зеленых кардиограмм сплелись между собой. Наверно, это сердца всех людей на Земле и то, как они связаны, думал Саня. Яна клацала мышкой, и сквозь зеленые зигзаги вдруг стали проступать другие, красные. Казалось, что они почти совпадали, но Яна приблизила еще больше, и Саня увидел, что они не пересекаются.
