— О Боже… — Ее изумленный голос был хриплым.
— Не спеши, дорогая, я уже слишком близок к концу, — слабо усмехнулся Уилл, тяжело дыша.
— К концу?.. — Клио не договорила, потому что он, положив руку ей на затылок, решительно потянул ее вниз и нырнул языком ей в рот.
Одновременно Уилл потянулся рукой к застежке на спине ее платья, которая оказалась из тех замысловатых, которые так нравятся женщинам. Он долго возился, Клио помогала ему, их руки путались, касаясь друг друга, но в конце концов платье соскользнуло с ее плеч и осталось на талии, а под ним осталась лишь шелковая нижняя сорочка.
Глухо застонав, Уилл снял с нее сорочку через голову, бросил на камень и жесткими ладонями провел по затвердевшим бутонам сосков. Охваченная страстью, Клио уже трепетала, и он сквозь брюки ощущал ее жар. Не отрываясь от его губ, Клио решительно потянулась к его рубашке.
«Не спеши… медленно… расправь крылья и лети…» Уилл чувствовал, что способен и на то, и на другое, такого с ним не было и в пятнадцать лет — черт возьми, он никогда так себя не чувствовал. У него перед глазами вспыхивали искры, его снедало желание, и только ничтожные остатки разума и твердая уверенность в том, что наступит утро, удерживали его от того, чтобы оторвать пуговицы застежки на брюках. Ни один мужчина не хотел бы предстать перед всеми с… Довольно. Освободив возбужденную плоть, Уилл почувствовал облегчение, но кровь продолжала бешено стучать у него в висках.
Просунув руку под нижнюю юбку Клио, он погладил ее. Вскрикнув, она выгнула спину, и Уилл, осторожно приподняв девушку, опустил ее на себя. Она была горячая, скользкая и чрезвычайно напряженная. Стиснув зубы, он боролся с желанием, пульсировавшим внутри его и подталкивавшим его все глубже и глубже в забвение экстаза.
Преодолев преграду ее невинности, Уилл, казалось, уже ничего не мог с собой поделать, но внезапное осознание истинного значения того, что он, точнее, они делали, настолько поразило его, что к нему вернулась малая доля самоконтроля, и ему удалось, правда, с трудом, остановиться, чтобы дать Клио время приспособиться. Когда она начала двигаться, он медленно глубоко погрузился в нее, увлекая ее за собой, и ее тихие возгласы были кнутом, подгонявшим его продолжать, не останавливаться, дать ей все и еще больше. Содрогания восторга в ее теле, когда они наступили, исторгли у него стон и уничтожили то малое, что еще оставалось от его сдержанности. Уилл сжал бедра Клио, удерживая ее возле себя, и снова напористо вошел в нее. Его кульминация была мощным, затмевающим сознание взрывом жизненной силы, которая, казалось, выплескивалась и выплескивалась без конца.
Неизвестно, сколько прошло времени до того, как Клио подняла голову, покоившуюся на груди Уилла. Ее платье было скомкано вокруг талии, одна рука лежала на бедре Уилла, а пальцы поглаживали то, что совсем недавно доставило ей такую радость.
Неужели она на самом деле соблазнила Уилла Холлистера? Кто бы мог предположить, что она способна на такое или что, в свою очередь, сама поддастся соблазну?
На губах Клио все еще чувствовала поцелуи Уилла. Хотя разумная половина ее мозга напомнила ей о том, что она вела себя безнравственно, ее сердце утверждало прямо противоположное.
В пещере, запечатанной морем, Клио познала мгновения любви и неземного блаженства, которые доступны немногим. Что случилось, то случилось, и она будет вечно благодарна Уиллу и судьбе за это.
Но сейчас начинался отлив, песчаный пол пещеры, где раньше отражались звезды, поблескивал темным светом под отступавшей и оставлявшей его открытым водой, и сквозь узкий пролом в каменной стене Клио увидела первые слабые признаки рассвета.
В полумраке Клио осторожно отодвинулась от Уилла и постаралась привести в порядок одежду. Отсутствие сорочки на мгновение озадачило ее, но Клио сразу же на ощупь нашла ее на скале. Она быстро надела сорочку, ткань которой показалась ей холодной по сравнению с еще разгоряченной кожей, и подтянула наверх лиф платья. В ограниченном пространстве Клио не удалось справиться с застежкой на спине, но это могло подождать.
