Как я и предполагала, беседа немного затянулась, поэтому в сторону юридического бюро я отправилась крайне бодрым шагом, по пути здороваясь с дворником, постовым, молочником (заодно купила крынку молока), булочником (его я тоже порадовала монеткой) и парочкой соседей, которых не знала по имени, но помнила в лицо.
Книжная лавка открывалась в девять, поэтому я не поленилась и дошла до нее, где оставила еще несколько монет, став богаче на несколько специализированных тетрадей, пачку бумаги и обзаведясь различными пишущими принадлежностями. Дороже всего мне вышло магическое перо, аж в целый золотой, но вещица была крайне удобной и больше всего походила на знакомую мне авторучку. Условно бесконечный заряд чернил, цвет которых можно было менять самостоятельно, если знать подходящее заклинание, красивый дизайн и тонкий стержень без клякс, какие частенько оставляло обычное перо, окунаемое в чернила.
По крайней мере у меня. В смысле, у малышки Шанни, которой, несмотря на всю прилежность и старательность, чистописание давалось хуже всего. Меня саму приводили в ужас чернила и перья (каменный век, честное слово!), поэтому я так обрадовалась возможности приобрести более привычный вариант.
В итоге перед дверью юридического бюро я стояла уже в девять двадцать и, воспользовавшись выданным вчера ключом, спокойно ее открыла, провожаемая откровенно заинтересованными взглядами редких прохожих. Заперла за собой, чтобы не волноваться о преждевременных гостях, и сразу отправилась на кухню, где начала с полным правом хлопотать по хозяйству.
Пока заваривала чай, вынимала из сумки еду и раскладывала ее по тарелкам, попутно крайне аккуратно запустила несколько бытовых заклинаний на удаление пыли и мытье тарелок-кружек, вызывающих у меня сомнения в собственной идеальной чистоте. Подойдя к окну, заметила, что оно выходит на задний двор и буквально в полуметре от дома начинает цвести нежно-лиловая сирень. С удовольствием распахнула створки, впуская в помещение свежий утренний воздух, насыщенный сладкими ароматами, и, прикрыв глаза, вдохнула полной грудью.
Топот мужских ног послышался на лестнице буквально через пару минут, и я не удержала новой улыбки, ведь вместе со свежим ветром отправила прогуляться по дому и ароматы свежей выпечки, которые не оставили равнодушным хозяина.
– Доброе утро.
Я обернулась ровно в тот момент, когда дракон показался в дверном проеме, но сразу осуждающе поцокала, обнаружив на Алане лишь брюки и накинутую на плечи рубашку. Хм, кажется, он умывался, капельки воды еще стекали по подбородку…
– Где твои манеры, лорд? Между прочим, я весьма впечатлительная барышня! Сейчас как отстегаю полотенцем!
– Валькирия, – радостно осклабился Алан и полез обниматься. – Как же я рад тебя видеть! Кормилица-а-а!
– А еще поилица и прочая работница, – проворчала, с трудом сдерживая смех, когда Алан все же заключил меня в свои объятия и звонко чмокнул в щеку. – Доброе утро, братик. Завтрак подан. Неужели ты только что встал?
– Есть такое, – покаялся дракон без грамма смущения, мгновенно перемещаясь за стол и алчно потирая руки. – Вчера допоздна разбирал стеллажи в кладовке… Столько всего интересного нашел! А вообще я поспать люблю, зато вечером у меня просто бешеная работоспособность! А ты как?
– Мне без разницы, какое время суток, главное, чтобы работа была в удовольствие, – улыбнулась ему, с откровенной материнской нежностью глядя, как он уплетает за обе щеки все, что для него принесла.
Сама я позавтракала дома, но сейчас с удовольствием составила ему компанию за чаем и свежей выпечкой. Все же работы и впрямь предстояло немало.
– Какие планы на день?
– Я в твоем полном распоряжении! – восхитил меня белизной коренных зубов Алан. – Текущих дел ни одного, так что командуй.
– Отлично. – Я мысленно потерла руки и быстро достала из сумки чистый лист и новенькую ручку, схематично набросав образец стеллажа под документы, который хочу в приемную. А затем – и размеры ящиков под архивные дела, и даже параметры комода под картотеку.
Уж не знаю, как Алан справлялся раньше, но, кроме стола, дивана, чайного столика, парочки кресел и парочки стульев, в приемной не было ровным счетом ничего. Непорядок!
