– Я просто не люблю заниматься документацией, – сконфуженно поморщился мой потенциальный работодатель, проходя за мной следом в большую комнату, из-за бардака кажущуюся в разы меньше. – За помощь с разбором бумаг прошлых периодов готов доплатить отдельно.
Не торопясь соглашаться, я неопределенно покачала головой и, аккуратно пробираясь между папками, кружками и отдельно валяющимися бумагами, прошла к столу, чтобы в полной мере оценить масштабы катастрофы. Они ошеломляли.
– А раньше почему никого не нанял? – задала я закономерный вопрос, изучив прелестный вид за окном.
Кажется, это задний двор дома. Небольшой, но уютный: несколько деревьев, газон, клумбы, качели, лавочка.
– Та же секретарша могла бы помочь…
– Ты ее видела? – скривился Алан. – Да я б ей даже свое белье не доверил! А тут, признаюсь честно, информация встречается даже такого рода, что в иных госведомствах обычно присваивают гриф «строго секретно».
– И ты не боишься доверить ее мне? – обернулась я к нему.
– Нет. – Его улыбка была так широка, что можно было разглядеть коренные зубы, а глаза сияли чистейшими сапфирами. – Я с первой секунды, как тебя увидел, понял, что ты безумно порядочная и добрая. Знаешь, это ведь видно в ауре… Ну, нам. Драконам. Поэтому да, Шанни. Я тебе доверяю.
Кхм, приятно, конечно… Но немного неуютно от таких откровений. Сколько еще таких «умников» скоро свалится на мою голову?
– А что еще по моей ауре видно?
– Да я сильно не приглядывался, – беспечно пожал плечами братишка. – Есть профессионалы, разбирающиеся в аурах досконально, но я к ним не отношусь. Вижу лишь то, что на поверхности: отголоски эмоций, главные черты характера, наличие дара. Допустим, в твоем роду давно отметились морские нимфы, отчего тебе легко даются заклинания, связанные с водой. Кроме того, что я уже говорил, ты упрямая и настойчивая. Умеешь добиваться поставленных целей. Но это уже больше психология, чем ауроведение, а я наблюдательный в этом плане. – Алан широко улыбнулся и без видимой причины хохотнул. – А еще ты очень хочешь меня стукнуть и выругаться. Но воспитание не позволяет. Я угадал?
Изобразив самое зверское выражение лица, я приподняла подол, чтобы перешагнуть через кипу бумаг, приблизилась к шутнику и, стукнув его кулаком по плечу, насмешливо заявила:
– Не угадал, хрюндель, мое воспитание позволяет мне очень многое. Я принимаю твое предложение, но на своих условиях. Идем обсуждать график работы и мои обязанности. И младенца. Сначала младенца!
– А еще у тебя слишком хорошая память… – скис воодушевившийся было дракон, но послушно поплелся за мной обратно на кухню, где стоял наш недопитый чай. – Ладно, слушай. Изначально я занимался только юридическими делами: заверял доверенности, представлял интересы клиентов в суде, составлял для них завещания, жалобы и исковые заявления. В какой-то момент пришлось дорасследовать мутное дело (за это мне, естественно, доплатили), и я нанял детектива. Раз, другой… Через пару месяцев я принял Нортона в штат, так было удобнее. Он хоть и молодой, но весьма расторопный малый. Бытовик, как и ты, но выбрал профессию полицейского, а потом ушел в частный сыск. Именно поэтому уже третий год на моих визитках значится фраза про сопутствующие услуги. Так вот, про младенца… Это произошло в начале весны, два года назад: ранним утром на наш порог подкинули младенца в корзинке с запиской, что это мой сын. Естественно, я проверил это первым делом, – Алан виновато развел руками, давая понять, что не ангел в этом плане, – но наше родство оказалось ложью. Более того, пришлось проводить полноценное расследование, в ходе которого выяснилось, что его мать – несовершеннолетняя сирота – прачка из санатория, а отец – кто-то из знати, отдыхавший там девять месяцев назад. Самое ужасное, девчонка не сама подкинула мне младенца. Это сделала ее соседка по комнате, которой надоели крики новорожденного по ночам. В общем, расследование было долгим, без Нортона я бы провозился раза в три дольше – он тут каждую собаку знает. Это уже в столице я поднял свои связи и вышел на того графа, который оказался настоящим отцом… – Алан помрачнел. – В общем, итог оказался не особо счастливым: мерзавец сначала пошел в отказ, но когда я пригрозил, что об этом узнают не только его жена и ее отец-генерал, но и все окружение, он предпочел откупиться. Поверь, я содрал с него максимум возможного. Сейчас у Полин свой домик и даже муж. Из нормальных, сапожник. Трудолюбивый, не пьет, Полин обожает, малыша признал, как своего, но я все равно приглядываю за ним, как за своим крестником. Вот такие у нас периодически кипят страсти.
