И снова я лишь слегка наклонила голову, давая понять, что внимательно ее слушаю.
– Леонель оказался единственным прямым наследником, несмотря на наше дальнее родство с Збружецкими. Я старше его, но добровольно отказалась от титула, поэтому бремя ответственности за земли и всех вампиров, на них проживающих, ляжет именно на его плечи. По нашим меркам, Леонель еще молод, ему всего триста сорок, но мы все понимаем, по какой именно причине не стало Фридека, и не желаем повторить его судьбу. Я прошу… Умоляю, позволь ему стать достойным правителем нашего народа!
Я задумчиво прищурилась, снова ругая себя за то, что до сих пор не изучила литературу по нелюдям, после чего бросила пытливый взгляд на Леонеля и увидела, как неотрывно он смотрит на меня, слегка подавшись вперед.
Пристально, жадно… Совсем не так, как если бы всего лишь ожидал ответа.
Внутренне передернув плечами (чур меня!), я задала самый важный на текущий момент вопрос:
– Убивал?
Вампир отвел взгляд, помрачнел… И отрывисто кивнул.
Хм, стыдится, уже хорошо.
– Как часто?
Он встрепенулся, явно не ожидав, что продолжу беседу, и снова в глазах зажглись искорки надежды.
– В юности. До ста лет. – Замялся, но снова оказался честен. – Не скажу точное число жертв. Около тридцати, пока не научился контролировать жажду. Может, ближе к сорока… Но точно не больше пятидесяти.
Я с осуждением качнула головой и Глория, почувствовав переломный момент, поспешила добавить:
– Древние вампиры не убивают.
Я усмехнулась, иронично изогнутой бровью намекая на того же Збружецкого, и Глория меня прекрасно поняла, едва заметно сморщив свой идеальный носик.
– Я имею в виду адекватных вампиров. Граф был психом и парией даже среди своих, но все же графом. Наш клан чтит древнее соглашение, подписанное старейшинами региона, по которому любая жизнь считается священной. Молодняк, не умеющий себя сдерживать, кормится в криминально неблагополучных районах столицы под строгим контролем старших родственников. Уверяю тебя, ни одна жертва не была невинной или полезной обществу.
Хм, ну раз так…
– Хорошо.
Без лишних слов и угроз я вынула из сумки два флакона и подвинула их в направлении Глории, чьи глаза расширились от удивления и искренней благодарности.
– Мы… признательны за оказанное доверие, хранительница, – прошептала вампирша и, порывисто подскочив ко мне сбоку от стола, крепко обняла, шепнув на ухо: – Спасибо-спасибо!
Что удивительно, Рик не счел ее действия за угрозу и продолжал спокойно стоять с другой стороны. Наобнимавшись, Глория взяла себя в руки и один за другим выложила из своего саквояжа на мой стол не два, а почему-то три мешочка с монетами. Я озадаченно приподняла бровь, но мисс Монтего была категорична и, качнув головой, предельно серьезно произнесла:
– За моральный ущерб. Спасибо, что не держишь на нас зла. Со своей стороны обещаю не потерять оказанного доверия. Если позволишь, я сообщу о тебе остальным. Милая блузка, тебе очень идет. Кстати, твое платье уже почти готово. Как и обещала, пришлю его на твой домашний адрес вечером. Была рада увидеться, береги себя. Леонель, идем.
В отличие от сестры, которая под конец своей речи порхала по приемной, словно тропическая бабочка, и фонтанировала искренней радостью, Леонель был задумчив… и капельку грустен. Плавно поднявшись с дивана, вампир шагнул было ко мне, но Рик едва уловимо приподнял клинок, и молодой граф передумал.
Поджал губы, расправил плечи, вздохнул… И, глядя мне в глаза побитым щенком, произнес:
– Благодарю за оказанное доверие, хранительница. Мне бесконечно жаль, что я был превратно понят. Надеюсь, вы не держите на меня зла. Да хранит вас Первостихия.
Вампиры ушли, хлопнула входная дверь, и я убрала деньги в нижний ящик, всего лишь по весу определив, что в каждом – ровно сотня золотых монет, стандартная цена большого флакона. Н-да, и я еще в начале недели беспокоилась о том, что мне нужна работа!
– И все же, что он хотел на самом деле? – спросила у воздуха, но ответил Рикардо, убравший клинок, но не отошедший от стола:
– Думаю, почуял в тебе невесту.
– Кого? – Я оторопело уставилась на своего телохранителя.
