Комната немного тусклая была потому что у них всего одна лампа стояла у телека, и свет ему на рожу попадал. Почти что как Зафар единственный в той комнате освещенный человек. Руджи-Бэйбз сидит на диване в тенях и сейчас она передала ему его поднос, Фокси-Ти ушла обратно на кухню за еще гренками с бобами.
Руджи-Бэйбз говорит: «Ти, не возись. Я думаю, за столом чаю попью». Потом на секундочку остановилась, поглядела на парня и сказала: «Пошли за стол если хочешь».
Но пацанчик уже успел накинуться на те гренки с бобами которые на подносе, и он смотрит туда где Руджи-Бэйбз сидит в тенях и с набитым гренками ртом говорит: «Ништяк. Не, слушай мне здесь хорошо».
И Руджи-Бэйбз говорит: «Извини, только гренки с бобами». Но ей видно что он балдеет от еды так же как если б перед ним поставить большой обед из «Тайабов». И поняла что даже если его посадить за стол который бы трещал под грудами цыпленка-тикка, бараньих отбивных, сик-кебабов, далов, бхинди, пары наанов и одной из этих больших медных кружек с манго-ласси он бы все равно б так не проперся от еды как сидеть и трескать гренки с бобами в ихней гостиной. И у Руджи-Бэйбз чувство, типа классно, к ним кто-то пришел потому что они ни разу никого не приглашали чаю попить, ни чего и надо сказать очень им компании не хватает. Для Руджи-Бэйбз Зафар ее не напрягал а типа как младший брат в гостях или типа того, что этот парень нарисовался как гром среди ясного и остался гренок перекусить. И хотя она перепугалась до не могу когда они слушали его шаги во дворе и услыхали, он сует ключ в замок и когда услышали, он поднялся по лестнице и дверь открыл - она тогда реально переорала, вот клянусь. Но теперь расслабилась и приятно, кто-то пришел к ним на чай.
«Ти, там с кофе чего?» - говорит она.
А Фокси-Ти кто тихо сидела, жевала гренки с бобами как мышка говорит: «Вон он он там».
Когда они потом в конце доели свои гренки с бобами, Фокси-Ти собрала тарелки в раковину. Потом идет в большую комнату и видит что пацан добил все гренки, но бобы у него в тарелке еще остались, и тогда она говорит: «Будешь хлеба с маслом чтобы не пустые их?»
А он сказал: «Да е-мое! Если можно!»
Она тогда достала еще пару кусков хлеба из пакета и вынула «Флору» из холодильника, намазала пару бутербродов, взяла их и ему их отнесла. Он стал подбирать бобы на хлеб горами и есть все это дело руками и просто подчистил весь томатный соус этими двумя кусками хлеба.
Фокси-Ти тогда принесла кофе из кухни и снова присела на диван прям туда где потемнее. И она чувствует наполовину голой даже хоть ходила в своих обычных трениках и мужской рубашке и даже хоть ей нравилось сидеть в свой джинсовке. И все равно вот так чувствует наполовину голой и чуть чуть откинулась назад и положила ногу на ногу. Но чего б она не делает, парень сидит, вылизывет с тарелки остатками хлеба и на ее ноги смотрел. А если б телек показывал, она б стала его смотреть, и хоть он выключен, тоже сидит и в него глядит. Но на черном экране одно его отражение можно смотреть и она тогда не знает куда ей глаза девать. Короче она стала сидеть пялиться в чашку с кофе в руке у себя и пить его.
Парень успел допить чай и сидит на коленках со своей пустой тарелкой и пустой чашкой, а то ведь что у него сейчас и кофе кончилось чтобы запить гренки с бобами и просто пялится на как она в тенях на другом и по-видимости ему ее плохо видно вот как. И как бы
Руджи-Бэйбз с ним не болтала и он чего-то в ответ болтал, но в основном он только старается как можно получше рассмотреть другую подружку.
Все ж Руджи-Бэйбз все такое не успокаивается и продолжает спрашивать вопросы. И скоро пацан пересказал им как он вырос в Дагенхам до двенадцати лет а потом приехал жить у деда на квартире. Только они с дедом всегда особо не уживались потому что он был немного чересчур строгий и старомодный как оно бывает со старыми людьми особенно кто большую часть жизни на исторической родине прожил. И тогда он стал часто тусить с ребятами из Шадуэлла, подворовывать и тачки потрошить, гонял по дорожкам в районе Бигленда, do skids и потом долбил эти тачки на спортивной площадке и все такое. А как какую-то тачку он раздолбит все местные детишечки сбегаются, ну с лесенок со своих слезут и все такое и обдирали дворники с номерами. И как типа был один пацаненок вроде специалиста обдирать номера. А снятые номера он сразу шел вешать на трубы на Чапмен-стрит. А машины потом громили начисто, и ночью кто-нибудь бывало приходил их поджечь и все такое.
