В итоге ему потребовалась помощь.
Виктория в качестве учителя? Никаких проблем. Все ведь знали, что она единственный курсант, который с гарантией получит свои крылышки. Но Бишоп? Математическим гениям надлежит быть низенькими и тощими, говорить фальцетом и иметь хирургически исправленное зрение.
«На таком стереотипе далеко не уедешь», — думал Стэн, глядя, как толстые пальцы Бишопа уверено стучат по клавиатуре компьютера и мельтешат цифры на сенсорном экране. С точностью и терпением настоящего педанта Грант пытался объяснить ему, что математические формулы описывают мир куда точнее любых слов и картинок, каким бы воображением не обладали их создатели.
Стэн глядел на экран и не видел никакой связи.
— Чертов псих, — сплюнул Бишоп и повернулся к Виктории. — Принеси пожарный топорик. Надо же как‑то до него достучаться!
Но Виктория нашла менее болезненное решение. Они подсоединили голопроцессор Стэна к главному компьютеру. Теперь, когда он вводил координаты, перед ним зажигалась крошечная трехмерная звездная карта. В конце концов, после ряда проблем, Стэн начал кое‑что понимать.
Оценка математического ощущения: требует доработки.
* * *
По никому не известной причине все школы, в каких только доводилось бывать Стэну, тестировали своих курсантов на устойчивость к перегрузкам.
Стэн понимал, зачем надо знать, сколько «G» выдерживает данный курсант и сколько раз надо поменять направление силы и как быстро, чтобы его потянуло блевать. Но когда все это уже известно, зачем проверять результаты снова и снова?
Стэн знал, что без гравикостюма он лично может действовать как солдат вплоть до 3,6 Терра-гравов. Он может работать сидя при 11,6 Т‑гравах. Он теряет сознание под пиковой нагрузкой в 76,1 Т‑гравов или под мгновенным ударом в 103 Т‑грава. Все это было записано в его медфайле.
Ну так и зачем тестировать по новой?
Стэн решил, что это все тот же прикладной садизм, с которым он сталкивался в каждой школе, начиная с родной фабричной планеты Вулкан.
Из всех ненавистных методов тестирования на перегрузки самым мерзким Стэн считал центрифугу. Умом‑то он понимал, что организм не может догадаться, что его вертят по кругу. Да, умом он это понимал… но тело говорило «А спорим?», и Стэна начинало тошнить.
Ну и, разумеется, в летной школе при Отборе пользовались именно центрифугой.
Закусив губу, Стэн глядел на висящего над ним стального монстра.
— Вы, кажется, чем‑то обеспокоены, курсант?
Это Масон.
Стэн застыл в позе, изображавшей в этой школе почтительное внимание.
— Никак нет, сэр. Не обеспокоен, сэр.
— Вам страшно, курсант?
Шикарный вопрос. Стэн жалел, что рядом нет Алекса. Его приятель, родившейся и выросший на планете с повышенной силой тяжести, наверняка нашел бы подходящий ответ. Вполне возможно, он сделал бы из Масона котлету.
Впрочем, Килгур уже побывал в этой школе. Стэн ничего от него не слышал и потому полагал, что Алекс все же получил крылышки… не убив при этом Масона.
Немного подумав, Стэн решил, что такое невозможно. Значит, Килгур проходил Первый этап на другой базе. Издав в ответ на вопрос Масона несколько ничего не значащих звуков, Стэн шагнул на стальную лесенку, ведущую в капсулу центрифуги.
Уже ночью желудок Стэна немного успокоился, и он даже почувствовал легкий голод. Оставив свою комнату, он спустился в комнату отдыха. Какой-нибудь из агрегатов наверняка готовит жидкую кашку.
Ш’аарл’т, Бишоп и Лотор в молчании сидели за игровым столом. Стэн со своей миской пристроился рядом с ними.
— Сегодня списали Викторию, — сообщил Лотор.
Стэн так и подскочил.
— Провалилась на G‑тесте, — отвечая на невысказанный вопрос, сказал Бишоп.
— Чушь собачья, — не поверил Стэн. — Она же чертов гимнаст. Профессиональная танцовщица.
— Похоже, и у атлетов бывает головокружение, — отозвалась Ш’аарл’т.
— Сколько G?
— Двенадцать с мелочью.
— Черт! — выругался Стэн.
Даже не очень суровые боевые маневры в корабле с выключенными генераторами Мак‑Лина давали ускорения покруче.
Первый этап отличался изощренным садизмом, но в одном курсантов оберегали — когда кого‑то отчисляли, то больше его никто и никогда не видел. Стэн даже немного удивился, что они вообще узнали, на чем засыпалась Виктория.
