Кажется, я «попал»! Я вспомнил, как читал, что две англичанки сколько-то лет назад, заблудившись в катакомбах, вышли из них спустя лишь трое суток, проблуждав в темноте, причём вышли на другом конце города и — одна с потерянным рассудком, другая — с полностью поседевшей головой.
Я вздрогнул — повторять их судьбу мне как-то не хотелось…
«Господи! Что ж делать-то!» — воззвал я, устремив взор в темноту над головой.
«Как что? — ответил я сам себе. — Вот это и делай, молись!».
Я встал на колени.
Не буду рассказывать, о чём и какими словами я молился — Флавиан их от меня потом на исповеди услышал, и довольно!
Но после молитвы пришло успокоение вместе с уверенностью — всё будет хорошо!
А после успокоения пришёл мальчик. Лет десяти, в светлой тунике чуть выше колен, препоясанный плетёным нитяным пояском, курчавый, с весёлыми сияющими глазами и с масляным светильником в руке.
Точно! Я его видел рядом с женщиной, которая звала меня причащаться! Может быть, это её сын?
Однако размышлять было некогда, мальчик энергично взял меня за рукав куртки и потянул за собой, что-то весело приговаривая. Я смиренно повиновался этому жизнерадостному отроку и пошёл по коридорам и закоулкам подземелья, ведомый им «яко овча».
Шли мы недолго, минут через десять впереди забрезжил свет, идущий явно от электрического источника. Мой вожатый подвёл меня к небольшой площадке, от которой начинались ступени лестницы, ведущей наверх, и отпустил мой рукав.
— Мальчик, мальчик, подожди! — обратился я к нему, словно он понимал русскую речь. — Мне так хочется хоть как-нибудь отблагодарить тебя! О, есть!
Я сунул руку в боковой карман фотоаппаратной сумки, вытащил оттуда леденцовую конфетку из тех, что раздавали в самолёте, в обёртке с надписью «Аэрофлот», и протянул своему маленькому проводнику.
Он взял конфету, повертел её в руках и сунул за пазуху, затем покопался там же, в глубинах туники, и вытащил оттуда какой-то керамический черепок, который и протянул с улыбкой мне, после чего развернулся на одной ноге и скрылся в темноте коридора, ещё какое-то время помелькав огоньком удаляющегося светильника. Я вздохнул, благодарно перекрестился и стал подниматься но каменным ступеням к электрическому свету.
Подъём был совсем недолгим, через минуту я уже стоял в освещённом электролампами коридоре с пустыми погребальными нишами по стенам. Посмотрев направо и налево, я прислушался: мне послышался где-то рядом какой-то знакомый звук…
Так и есть! Это же тот самый глуховатый голос аудиогида, раздающийся из подхрипывающего динамика старого магнитофона падре Стефано! Я рванулся на звук и, завернув за угол шагах в двадцати от выхода с лестницы, по которой я только что поднялся, буквально наткнулся на Флавиана с падре Стефано, выходящих из небольшой кубикулы.
— О! Лёша! — удивился Флавиан. — А ты разве не…
Он оглянулся назад, в тесное помещение с локулами по стенам и небольшим аркосолием в центре, потом опять недоуменно посмотрел на меня, на падре Стефано и опять в кубикулу.
— Как ты успел раньше меня выйти, ты же там что-то фотографировал на потолке? — взгляд батюшки выражал искреннее недоумение.
— Отче! Ты перепутал, — заговорил я, ещё не успокоив до конца дыхание после быстрого подъёма по лестнице. — Я фотографировал потолок не здесь, это было ещё до того, как я потерялся!
— Ты потерялся? — глаза Флавиана ещё больше раскрылись от удивления. — Ты же не отходил от нас!
— Ещё как отходил! — я повернулся к падре-проводнику: — Скажите, а христиане какой конфессии приходят сюда служить литургию в исторических древнеримских одеждах?
— Где вы видели христиан в древнеримских одеждах, служащих литургию? — неожиданно взволнованным голосом спросил меня наш провожатый. Глаза его заблестели.
— Вон там, внизу! — махнул я рукой в сторону, откуда пришёл. — Тут рядом, хотите покажу?
— Покажите, скорее! — ещё более взволнованно сказал падре Стефано.
— Пойдёмте! — пожал плечами я. — Я думаю, вы это место лучше меня знаете!
Завернув за угол, откуда я поднимался по лестнице, мы уткнулись в тупик. Тут уже взволновался я сам.
— Подождите! Это точно было здесь, небольшая арка и ступени, ведущие вниз! Я не мог ошибиться, тут всего два десятка шагов! — я недоуменно огляделся. — Падре Стефано! Я же там был, там была литургия, я молился там с ними, вы верите мне?
