За кандидатуру Рангеля выступил Таннер и обеспечил ее поддержку в социал-демократической партии. Аграрный союз долго держался за кандидатуру Пехконена, председатель партии Ниукканен требовал далеко идущих преобразований в правительстве, в частности смены министров иностранных дел и обороны. Однако большинство группы аграриев, получив заверения в быстрейшем решении проблем перемещенного населения и из-за внешнеполитических обстоятельств, высказалось за быстрейшее решение вопроса и согласилось на кандидатуру Рангеля. Ниукканен в своих дневниках охарактеризовал сформированный таким образом кабинет «президентским правительством», он и далее отмечал слабые связи его членов с парламентом.
При формировании правительства Рангель, хотя он и поддерживал контакты с различными партийными лидерами, совершил (неизвестно — по неопытности или по совету Рюти) ту же самую ошибку, которую допустил сам Рюти во время комплектования предыдущего кабинета: он не посоветовался с парламентскими фракциями, вставшими в оппозицию. Проведя напрямую переговоры с кандидатами, Рангель уже на следующий день подготовил список членов своего кабинета. Этот спрямленный путь привел к тому, что В. Войонмаа еще 13 июня заявил на заседании внешнеполитической комиссии, что правительство Рангеля родилось без одобрения парламента.
Кабинет Рюти практически не претерпел изменений при создании нового правительства Рангеля (4 января 1941 г.): министром иностранных дел остался Виттинг, министром обороны — Валден, министром финансов — Пеккала и т. д. Выбыли наряду с премьер-министром лишь Пилппула и Экхолм, вошли же в состав кабинета вторым министром по вопросам сельского хозяйства аграрий Тойво Иконен, являвшийся выразителем интересов перемещенного населения и член партии ИКЛ Вилхо Аннала (второй министр путей сообщения). Правые высказывали в прессе удовлетворение тем, что в новом правительстве насчитывалось значительное количество «министров-специалистов». Оба новых назначения были важны для удовлетворения известных групп населения. Несмотря на уменьшение количества членов в партии ИКЛ, приглашение ее впервые в правительство представляется хорошо продуманным шагом как для демонстрации национального единства, так и жеста в-сторону Германии. К тому же, когда Рюти объявил о сохранении за представителем шведской партии фон Борном места в правительстве, это не только успокоило финляндских шведов, но и благоприятно отозвалось в самой Швеции.
4. От правительственной комиссии по иностранным делам к военному кабинету
В кадровом отношении правительство Рангеля мало чем отличалось от правительства Рюти, комиссия по иностранным делам (за исключением ее председателя) не претерпела вообще никаких изменений: Рангель, Виттинг, Валден, Пеккала и Кукконен. Попытка Рюти на процессе над военными преступниками объяснить, что «упоминаемый Рангелем военный кабинет есть не что иное, как комиссия по иностранным делам государственного совета» — всего лишь декларация, которая ничего не проясняет. Комиссию, которая являлась звеном официальной властной структуры, невозможно было использовать для доверительных обсуждений секретных дел, поскольку в нее входил представитель внутренней оппозиции министр Мауно Пеккала, принадлежавший к левому крылу социал-демократов. Зная о планах комиссии, он мог заранее подвигнуть социал-демократов и возможных иных противников правительственного курса на противодействие их проведению, тогда как политика «внутреннего круга» была нацелена на то, чтобы наиболее щепетильные дела представлялись всему правительству и всему парламенту в виде готовых решений. Действительно, весной 1941 г. Пеккала выражал сожаление в том, что комиссия правительства по иностранным делам созывается очень редко, а если это иногда и случается, то дела рассматриваются в спешке и в самой общей форме. Опасались, вероятно, и утечки информации по каналам посольств Англии и Швеции, с которыми Пеккала поддерживал близкие отношения.
Пятый член комиссии, представитель Аграрного союза пастор Антти Кукконен, впоследствии оказавшийся на скамье подсудимых в качестве военного преступника в основном из-за своего членства в ней, был осужден, правда, на незначительный срок. Как следует это понимать в свете вышесказанного? Даже секретарь премьер-министра вспоминает, что ни Пеккала, ни Кукконен «не посвящались в дипломатические тайны сверх того, что докладывалось на регулярных еженедельных заседаниях правительственной „вечерней школы“».
